- ася, ты урод.

я перевожу это так.

я перевожу это правильно. я вообще хорошо перевожу.

@темы: smth like death, when a tornado meets a volcano

---

yongguk/himchan

2011 год, предебют

для чанни

2681 слово

от автора: у меня своя атмосфера, а в соул коннекшн все поголовно - бэдбои

саммари: хим чан на своей территории

I.

Новенькое (пустое и чистое) общежитие не имеет ничего общего с квартирой, где Ен Гук жил раньше. Точнее - с квартирами. Кочевал от одного друга к другому, иногда - к друзьям друзей, которым всегда было достаточно чьего-нибудь "это Джепп Блэкмен, чувак", чтобы Гуку тут же радушно предоставлялась комната. Обычно он был там не один. Обычно в таких квартирах каждый вечер было накуренно и многолюдно.

Когда-то бывали просторные квартиры хёнов, но свою снять так и не удалось.

Сейчас же перед Гуком его новый дом на ближайшую неизвестность, и он немного растерянно рассматривает двухэтажные кровати, общую гостинную и нераспакованный дешевый сервиз на кухне.

Ен Гук знает, что их должно быть шесть, но пока на неопределенное время он здесь совсем один.

Он мало ест и почти не мусорит, все свободное время пишет тексты или спит. Или курит в окно, стряхивая пепел в одну из шести чашек, простых белых. Все равно пока большая часть из них не пригодится.

На самом деле Гук бывает в общежитии редко: тренировки, продолжающиеся по инерции выступления с Соул Коннекшн.

Руководство компании не знает, как сильно связан Бан Ен Гук с изнанкой сцены; братья по речетативу - сколько он пашет ради презираемого ими слова "айдол". Он не врет ни тем, ни другим, просто слишком устает, чтобы вдаваться в подробности.

* * *

Чаще всего Ен Гук заказывает еду прямо в общежитие, он никак не привыкнет ходить в супермаркет через дорогу, разве что за сигаретами.

Он спит с плотно задернутыми шторами и закрытыми окнами, поэтому далеко не всегда замечает, день сейчас или ночь. На проверку так оказывается проще; время приобретает свойства пространства: расстояние, объем, точки отсчета и распланированное, упорядоченное движение от одной к другой.

Однажды он зовет Мэсло в гости, но беседа на территории поп-индустрии проходит неловко и напряженно, и это ощущение пропадает только тогда, когда Гук оказывается в чьей-то квартире с бутылкой пива в руке и девушкой в коротких шортах на коленях.

К весне график становится не по-божески плотным. Ен Гуку приходится купить толстую тетрадь и чертить в ней неровные графы, потому что он путается, он забывается, он устает и обнаруживает себя отрывками, на студии - в зале - на улице - в квартире хенов - в своей постели.

Постепенно Соул Коннекшн отходит на втрой план, в первую очередь - их постоянные зависания на чьей-нибудь квартире, захламленной и тесной, полной жестких рифм и пьяных начиток.

Ен Гук отмахивается от предложений, номеров телефонов и в какой-то момент убирает швейцарские часы (единственную дорогую вещь в своей жизни) в коробочку, а затем - в прикроватную тумбу.

Ен Гук не особенно считает дни, поэтому случайно забывает поздравить друга, а затем еще одного, и еще. И потом - о своем дне рождении забывает тоже.

Он не думает о том, что будет потом, после дебюта, который может даже не случиться. Он делает то, что должен; он делает свою жизнь одной напряженной постоянной без неизвестных величин. Чтобы не мечтать попусту.

Все меняется однажды, в начале мая.

* * *

Парень на пороге очень красив. Вызывающе. Это бросается в глаза сразу же, как что-то кричащее и неприличное - но не отвести взгляд.

- Ким Хим Чан, - кланяется и смотрит на Ен Гука, выжидает. Тот же рассматривает чужие идеально уложенные волосы и улыбку, которая легко может свести с ума толпу.

От того, что на самом деле она немного смущенная, у Ен Гука тянет внизу живота.

* * *

Хим Чан меняет слишком многое, совершенно не деликатно, не давая Ен Гуку времени привыкнуть. Хим Чан приносит с собой время, снова впуская его в этот дом. Распахнутые окна, комедии в 23:00, завтраки, обеды и ужины, отличающиеся друг от друга.

Когда они тренируют допоздна танцевальные движения, младший всегда смотрит на часы на изящном запястье и говорит Гуку, пора, пора отдыхать.

Еще Хим Чан всегда и везде опаздывает, у них пока нет менеджера, поэтому Гук добавляет в свою потрепанную тетрадь еще несколько граф и снова начинает использовать будильник на телефоне.

Встает чуть раньше и будит Хим Чана, даже если их расписания не совпадают. Это происходит как-то само собой, и младший даже не благодарит Гука, а тот - не ждет.

Они много разговаривают, и это немного странно для Гука, привыкшего обсуждать с хенами тексты или загорелых девушек-иностранок. Но приятно. Совсем иначе.

Хим Чан на самом деле любит говорить. Но слушать - тоже. И это становится определяющим.

Гук показывает ему все свои тексты, рассказывает об одногруппниках и даже не обижается, когда в самый первый раз Хим Чан говорит, что слышать не слышал про Соул Коннекшн. Конечно, он ведь учился в университете и играл на традиционных инструментах, куда ему. Гук действительно не обижается, так даже лучше.

Тот слушает с интересом, и Гуку нравится. Сам Хим Чан тоже, просто так. Он красивый, и на него просто приятно смотреть.

Еще он покупает нормальную пепельницу, а кружку выкидывает, потому что негоже потом будущему одногруппнику пепел глотать.

Буду пить из твоей, улыбается он, когда Ен Гук учит его считать до шести.

Ему нравится. Младшему - тоже, потому что к концу месяца он переезжает в комнату Гука. Говорит, мы ведь будем жить по двое, эта - моя.

Вместо двухэтажной кровати в их комнате два матраса, и они сами собой сдвигаются, превращаясь в большую просторную кровать с вечно скомканными простынями и разбросанными подушками.

Хим Чан, конечно, старается наводить в общежитии уют, но до того, чтобы застилать каждое утро кровать, он не опускается.

Это потом будет делать менеджер, говорит он однажды Гуку, и они смеются как ненормальные. Иногда им нравится представлять себя айдолами номер один. Ен Гук не знает, как это, но он думает, что Хим Чан отлично подходит на эту роль. Он красивый и обаятельный, и у него приятный голос.

Если бы тот был девчонкой, Ен Гук точно влюбился бы и таскал ему дурацкие букеты.

* * *

Вместо этого он таскает диски с любимой музыкой, пиво и холодную минералку, когда Хим Чан выдыхается, отрабатывая сложные движения.

Они оба не умеют танцевать, и это сближает.

II.

Однажды Ен Гук говорит Хим Чану, что хочет познакомить его с хенами. И берет с собой на тусовку. И это - полный провал.

Даже в растянутой футболке с агрессивным рисунком и низким, будто прокуренным голосом Хим Чан - откровенно белая ворона здесь. Гук хлопает кого-то по плечу, смеется и представляет Хим Чана как своего друга, но его приятелям ясно, кто это на самом деле.

Тот, с кем скоро Ен Гук будет выступать на большой сцене. Хим Чан слишком ухоженный сам по себе, и даже его простые кольца, такие же, как и у многих друзей Гука и у него самого, подобраны слишком тщательно. Один к одному.

Это в привычке младшего и совсем не заметно в обычной жизни, но в этой квартире детали слишком бросаются в глаза. Как будто бы старательно заштопанное в кромешной темноте платье, оказавшееся под яркой лампой.

Они сидят в гостиной, и по рукам гуляют сигареты с табаком и какой-то травкой, девушки льнут к местным знаменитостям, и к Гуку тоже. Они любят его. Наверное, вокруг него собрались бы минимум пять, если бы по левую руку не сидел Хим Чан.

Напряженный, но не подающий виду. Он даже улыбается одной из красавиц, но рассказы об университете здесь никого не впечатлят.

- Ты читаешь? - Спрашивает Ехан, самый трезвый из всех присутствующих. Ненадолго, с улыбкой шепчет Ен Гук младшему на ухо.

В голосе Ехана - терпение и отвратительные покровительственные нотки. Хотя Хим Чан не знает, что более мерзко. Ехан любит и уважает донсэна, поэтому он честно пытается понять, есть ли в его домашней породистой животинке (в том, что для всех этих королей андеграунда он выглядит именно так, Хим Чан не сомневается) что-то, что даст ему шанс задержаться тут.

Конечно, Ехан и все другие, и даже сам Ен Гук видят, что тот не способен на это.

И все-таки Хим Чану приходится ответить прямо, не смотря Ехану в глаза - только на татуировки:

- Нет.

И тот сразу же теряет интерес, переключаясь на алкоголь и какого-то обросшего взрослого мужика.

Спустя пару бокалов пива, когда Гук уже увлечен беседой с кем-то, Хим Чан уходит.

* * *

Хим Чан обижается. Злится. Не так, как капризная девушка, он просто молчит.

Холодный. Не варит утром кофе, когда голова Ен Гука раскалывается.

Не вытряхивает переполненную пепельницу. Уходит от разговора. Уходит от прикосновения к плечу.

Все нормально, безапелляционно заявляет Хим Чан, и кто вообще Ен Гук такой, чтобы спорить.

Вечером он покупает пиццу и пиво и насильно усаживает Хим Чана на их вечно разобранную постель.

Ен Гук не умеет ухаживать, но он думает, что открыть младшему бутылку - это что-то около того. Хим Чан пьет залпом, чуть не захлебывается. А потом снова приобретает невозмутимость последних суток. Холодную, колючую.

Но все-таки Ен Гук упрям, и он постоянно задает один и тот же вопрос "что случилось?", или "ну что ты?", на все лады. Не давая соскользнуть с неприятной темы, игнорируя сухой рассказ Хим Чана об увиденном утром фильме.

И даже попытку выяснить их расписание пресекает, потому что на самом деле Хим Чан давно знает его наизусть.

- Ладно. - Говорит Хим Чан, начиная третью бутылку. Они даже не доели пиццу, потому что у Ен Гука под тяжелым взглядом младшего кусок в горло не лез, а тот просто отказывался.

Хим Чан рассказывает. Все. Наверное, он решает, что Ен Гук имеет право знать. Что, возможно, он поймет и поддержит, потому что больше рядом с Ким Хим Чаном нет никого.

Он говорит о том, что Гук не умеет танцевать, но он потрясающий рэппер, у него уже есть запись под лейблом, у него есть размалеванные-девицы, готовые раздвинуть перед ним ноги в любое время дня и ночи. У него есть хёны, которые смотрели вчера на Хим Чана так, как будто бы он - личная ольджановская шлюха Гука. Купленная. Будущий айдол, такой же, как и все остальные бесталанные, но смазливые.

Да, Хим Чан ушел вчера из-за этого, он подтверждает. Нет, он не обижается, потому что Гук не обязан нянчиться с ним.

Да, он боится. Потому что до создания группы еще бесконечно долго, а на его место постоянно претендуют около тридцати парней, которые умеют или петь, или танцевать, или черт знает что еще.

Они дышат ему в затылок, а Хим Чан чувствует себя так, будто находится здесь только потому, что он, Ен Гук, Джепп Блэкмен, составляет ему невидимую протекцию.

Но ты же сам попал сюда, без меня, озадаченно возражает Гук, и тогда Хим Чан отворачивается.

У него белая кожа и грустно опущенные уголки губ.

* * *

Ен Гук так и целует его: сначала в уголок рта, и только потом по-настоящему.

Он не уверен, потому что Хим Чан слишком непредсказуемый, чтобы можно было угадать, что ему нужно в данный момент.

Но у Гука получается. Как всегда.

Потому что Хим Чан тихо выдыхает и поспешно отвечает, обнимая Ен Гука за шею, как девочка, и в то же время - совсем не так. Потому что на самом деле Хим Чан - сильный и цепкий, и несмотря ни на что, происходящее сейчас кажется единственно правильным.

Они не спешат. Потому что у них бесконечное количество времени впереди. Ен Гук кладет теплую ладонь Хим Чану на грудь, и тот с готовностью опускается на их постель, утягивая старшего за собой.

Они целуются очень долго, иногда сталкиваясь пальцами, и от этого становится очень приятно. Верхний свет не горит, и в полумраке Хим Чан кажется существом с другой планеты.

Он дышит прерывисто, скользя языком по губам Ен Гука, и постепенно раслабляется под ласками.

- Ты будешь лидером, - говорит он вдруг Гуку на ухо, и тот только улыбается в поцелуй. Разговоры ни к чему.

Они так и засыпают, прижавшись друг к другу, с батареей пустых бутылок вокруг. Завтра Хим Чан все уберет, а пока он только, толком не просыпаясь, стягивает футболку, в которой душно и жарко, и забрасывает ее куда-то в угол.

Он все еще старается наводить в общежитии уют и постоянно ругается, когда Ен Гук мусорит, но сейчас младший совсем не думает о беспорядке вокруг, потому что дыхание Гука обжигает его голые плечи.

* * *

Ен Гук - упертый до идиотизма, поэтому в июне Хим Чан оказывается с ним в клубе. Прямо на сцене. С микрофоном, в широкой футболке.

Гук кайфует и совершенно растворяется в музыке, хотя читает что-то неприсущее ему.

- I got my swaag, - басит он с микрофон, и Хим Чан вторит ему. Эта песня для него, и младший немного расслабляется, двигается так, как следует, а потом замечает одного из хенов Ен Гука в задних рядах. Их выход через пару треков, и они пришли в зал посмотреть на зверюшку Гука.

Перед выходом на сцену, в темном узком коридоре Ен Гук выдохнул Хим Чану в ухо: не бойся.

И он не боится, поэтому, глядя одному из друзей старшего прямо в глаза, улыбается в микрофон и кладет руку Гуку на живот. Ненавязчиво, мимолетно.

Это значит: мое.

Вообще-то Хим Чан оказался в группе не просто так. Он умеет бороться, потому что те самые тридцать или больше конкурентов до сих пор позади, хотя Чан так и не научился нормально петь и выдыхается после минуты танца.

Его улыбка, способная свести с ума толпу, теперь наполняется превосходством.

И Гук улыбается тоже, глядя на него.

* * *

- Завтра приедут двое, - задумчиво тянет Хим Чан, читая сообщение от работников лейбла. Джанг Дэ Хен и Мун Чон Оп, выговаривает он по слогам, и Гук заглядывает через плечо, чтобы посмотреть на фотографии будущих согруппников.

Вокалист и би-бой, лучше не придумаешь.

- Скоро тебе придется пить из моей кружки. - Замечает Ен Гук, но Хим Чан не смеется. Он смотрит на старшего внимательно и долго, и в его темных глазах явно читается что-то такое, что Ен Гук должен понять сам.

Он не понимает. Даже не утруждается, но снова попадает в точку. Когда Хим Чан разводит ноги в стороны и прогибается в спине. Красивый. Ты будешь лицом группы, хочет сказать Ен Гук, хотя это ложь. Он не хочет говорить это сейчас. Потом.

Сейчас Гук целует живот Хим Чана и чувствует приятную дрожь от ногтей, обводящих контуры его татуировки.

Даже если они станут айдол-группой номер один в Корее (даже - в мире) и у них появятся дорогие машины и собственные квартиры, они двое, Бан Ен Гук и Ким Хим Чан, навсегда останутся здесь. В небольшой комнате их общежития, посреди развороченной постели, где Хим Чан протяжно стонет под Гуком, а тот ласково гладит его по влажной спине и двигается размеренно, не спеша, растягивая удовольствие.

Завтра все будет иначе, и они поделят время, личное пространство и всю жизнь еще на два, а потом - еще, Хим Чан не сможет оставлять на шее Гука фиолетовые засосы, а тот забираться руками за ремень его джинсов прямо на кухне, а еще наверняка придется бросить курить.

Все будет иначе, хоть и не хуже, но здесь и сейчас мир сужен до побелевших от напряжения пальцев младшего, которыми тот комкает простыни, и до звуков их сбившегося дыхания, в унисон, потому что Хим Чан вообще отлично умеет ловить ритм. Речетатива Ен Гука, дыхания Ен Гука, движений Ен Гука в себе.

* * *

Они не спят потом. Гук курит у окна, а Хим Чан валяется в кровати, но не выдерживает долго и забирается с ногами на подоконник. Как есть, совершенно голый. Только он так может. И Гук очень быстро выбрасывает недокуренную сигарету, прямо в окно, и целует Хим Чана снова. Тот крепко обхватывает его ногами за талию.

III.

Ехан зовет Ен Гука отметить его дебют и чей-то день рождения. В его голосе нет ни капли зависти, разве что легкое разочарование.

Но Гук соглашается. И берет с собой Хим Чана, потому что тот говорит сделать так.

У этих ребят ничего не изменилось, разве что девушки, то и дело подсаживающиеся на колени, стали развязнее. Или Хим Чану кажется.

Он сидит на том же диване, слева от радостного Гука. Как тогда. Только в этот раз на Хим Чане такая белая рубашка, что на нее больно смотреть.

И вызывающе узкие штаны. А еще кольца, подобранные один к одному - не простые серебряные ободочки.

Какая-то девушка, еще совсем девчонка, льнет к Хим Чану и спрашивает, чем он занимается. На этот раз он отвечает, и волшебное слово слово "айдол" в мгновение ока делает его покорителем женских сердец.

И сам он очень красивый. Поэтому очень скоро Гук шепчет: пошли отсюда.

Хим Чан кивает, и в этот момент встречается взглядом с одним из приятелей Ен Гука.

Он улыбается, глядя тому прямо в глаза, ядовито и торжествующе.

В чужой квартире, наполненной сигаретным дымом и насмешками над такими, как он, Хим Чан все равно на своей территории.

 

запись создана: 04.10.2012 в 20:14

@темы: fiction, cloudy seoul, hello i love u, banghim

---

украла моб у чанни, который тот сам и перевел ~

5 любимых отп на данный момент:

1. енгук/химчан
2. ехан/покиль
3. менсу/сонель
4. кисоп/кевин
5. эль джо/ниэль

4 пейринга, которые не привлекали, но теперь нравятся:

6. чоноп/зело
7. зико/джехе
8. сонгю/ухен
9. ехан/инеп

3 пейринга, которые никогда не смогут понравиться:
10. енгук/лухан лоол
11. джонг/тэмин
12. сонгю/сонель

2 пейринга, которые интересны, но не так сильно:
13. крис/тао
14. сехун/лухан

1. Почему так не нравится #11?

джонг/тэмин

потому что мне не нравится тэмин?

2. Кто-то из знакомых шипперит #14?

сехун/лухан
уже не то чтобы шипперит, но было дело.

3. Идеальный сценарий для #3?

менсу/сонель

ау, придуманное чанни. милый сын очень богатого и влиятельного человека сонель и нанятый конкурентом отца киллер. нетрудно догадаться, кто.

4. Любимый момент с #1?

енгук/химчан

очень трудно выбрать. наверное, то идиотское заявление химчана про сикрет рилэйшн шипс и глупое выражение лица после.

5. Как долго шипперишь #5?

эль джо/ниэль

прилично. с прошлой зимы точно.

6. Почему тебе вдруг стали приятны #8?

сонгю/ухен
я никогда не сомневалась в достоверности этого пейринга, но они были слишком женаты и с детьми (с), чтобы шипперить их. однако спасибо одному фанфику честер, в рамках ее текста просто ахх.

7. Если бы у тебя была сила, способная сделать так, чтобы пейринг не существовал, это были бы #10 или #12?

енгук/лухан | сонгю/сонель
ну так как #10 не существует по своей природе, то я выбираю #12

8. Почему тебе интересны #14?

сехун/лухан
был момент, когда это было самое-самое отп, но сейчас как-то схлынуло, однако они такое творят, что грех не понаблюдать. ну и они действительно хорошо смотрятся и подходят друг другу, это факт + драма k&m

9. Почему тебе начали нравиться #7?

зико/джехе

потому что оба участника отп прекрасны сами по себе + их поведение + это было неизбежно, просто было слишком трудно начать шипперть зико вообще с кем-либо

1o. Какая песня напоминает тебе о #2?

ехан/покиль

почти любая соул коннекшн, главное стиль, а не слова в данном случае. да и не так долго я шипперю их, чтобы выбирать песню

11. Ты думаешь #2 уже целовались?

ехан/покиль
наверняка, по пьяни - 100%

12. У #4 будет счастливый конец?

кисоп/кевин
я думаю, да. при любых обстоятельствах

13. Что могло бы заставить тебя активно шипперить #13?

крис/тао

если вдруг все мои отп переженятся на бабах, солнца станет два и выбора не останется. они нравятся мне, но чтобы фейерверки - нет. есть куда более яркие пейринги для меня

14. Если бы это 100% могло случиться, то #2 или #5?

ехан/покиль | эль джо/ниэль
#2 - взрослые дядьки, сами разберутся, поэтому #5

15. Если бы у тебя была власть решить судьбу #10, что с ними бы было?

енгук/лухан
этого пейринга и так нет!

16. Какой пейринг самый любимый?

енгук/химчанни, конечно. форэва энд эва <3

@темы: fiction, cloudy seoul, oh my hunhan, le gay, banghim, banghimlo

---

те пять-секретных-вопросов даже и не понадобились, хотя я выпестовывала их месяцами.

я не буду больше ничего спрашивать и узнавать, мне достаточно. я привыкну

@темы: smth like death

---

я прихожу в себя отрывками: я смотрю в окно автобуса; пишу транскрипции;

пью горячий шоколад в автомате; еду домой; догоняю маршрутку;

засыпаю; говорю, говорю; говорю; замазываю царапины; достаю из кладовки шляпу;

чиню кольцо; снова смотрю в окно автобуса.

музыка - что-то вроде цемента, держит эти куски вместе. и меня вместе.

снится осеннее, холодное и хорошее, от этого немного злюсь.

다음부터 잘할게;

@темы: when we first met, the sea and little fishes, guk-ah

---

«Вы не выносите самих себя и недостаточно себя любите; и вот вы хотели бы соблазнить ближнего на любовь и позолотить себя его заблуждением.
Я хотел бы, чтобы все ближние и соседи их стали для вас невыносимы; тогда вы должны бы были из самих себя создать своего друга с переполненным сердцем его.
Вы приглашаете свидетеля, когда хотите хвалить себя; и когда вы склонили его хорошо думать о вас, сами вы хорошо думаете о себе.»

@темы: the sea and little fishes

---

it’s already been a thousand days since we met

i prepared a gift you’d like ;

@темы: why am i selfish?, guk-ah

---

название: симфониетта (в двух частях)

yongguk/himchan; приквел

AU; NC-17

~ 3300 слов

от автора: la lingua italiana и безбожный флафф

для чанни с любовью

la prima parte

a capella;

В их знакомстве нет неловкости. Они не смотрят на пороге друг на друга, не зная, чем нарушить молчание, не обсуждают очередность ванной, не кланяются напряженно, выдавливая улыбку.

- Бан Ен Гук, - представляется высокий парень в широких джинсах и с тяжелой цепью на шее. Он даже не отвлекается от разбора вещей, просто бросает на Хим Чана быстрый взгляд и коротко улыбается. Однако его голос такой властный, что Хим Чан думает: комнату выбирать точно будет не он. И что ему повезло с соседом. И что его голос действительно красивый.

Потом он находит квартиру Джехе и злорадно посмеивается над его рассказом о новом соседе. Который несколько минут пялился на чужие три чемодана, а потом добавил Джехе на me2day и стал прикалываться на каждой его фотографией.

Но пока Хим Чан представляется в ответ, и Ен Гук не обращает внимания на его сумки и чемоданы, а вечером и вовсе приносит пиво, и они болтают перед телевизором.

Так Хим Чан узнает, что специальность Гука - нефтедобыча, он немного старше и ему все равно, сколько времени Хим Чан будет проводить в ванной по утрам.

Он вообще неприхотливый и простой и ведет себя так, что в какой-то момент Хим Чан чувствует себя хрупкой девушкой.

Потом он хвастается Джехе, что Ен Гук помогает ему с математикой, иногда курит и выглядит при этом очень круто, а еще он всегда будит вечно просыпающего Хим Чана и иногда даже перед уходом оставляет ему на столе кофе.

В общем и целом, Ен Гук идеален, потому что он действительно отличный сосед и хороший друг. А еще он тот, на кого смотрят с восхищением, и Хим Чану нравится появляться с ним вместе в университете или ходить на вечеринки, потому что в обществе Гука он чувствует себя почти всемогущим. За ними бегают все однокурсницы, и иногда Гук встречает рассвет на другом этаже общежития, и Хим Чану всегда тоже перепадает приятная компания

Потом он признается себе, что куда больше ему нравится просыпаться не от писклявого будильника, а от легкого толчка в плечо. А еще целоваться со старшекурсницами оказывается менее занимательно, чем смотреть с Гуком хоррор глубокой ночью.

Недостаток все-таки находится, и у него есть имя и сногшибательная фигура. Недостаток зовут Гаюн, она живет этажом ниже и учится вместе с Ен Гуком. И пару раз в неделю они занимаются у них в квартире, потому что нефтедобыча - сложная дрянь, объясняет Гук, демонстрируя бесконечные листы расчетов. Гаюн улыбается и кивает, и они пьют крепкий кофе, готовясяь к зачету по характеристике литосферы.

Гук просит Чана приготовить ужин и обещает сводить его потом в китайский ресторан, и Гаюн даже не напрашивается с ними, но Хим Чан все равно слишком сильно и зло гремит посудой.

Он сам не ожидает, но присутствие кого-то постороннего в их квартире вызывает жгучее недовольство, и в эти моменты Хим Чан молчалив и подчеркнуто вежлив с приветливой Гаюн. С шикарной Гаюн.

Однажды ночью ему даже снится, что она выходит за Ен Гука замуж, и он заявляется в его комнату посреди ночи и говорит, что не может уснуть, и тогда Гук, не отрываясь от подушки и сладких снов, хлопает рукой по своей постели.

Потом Хим Чан узнаёт, что Гаюн - двоюродная сестра Ен Гука, и он понимает, откуда в ней такая стать, и ему очень стыдно.

Но он не признаётся в этом даже Джехе, от которого и узнаёт о родственных связях соседа.

bel canto;

За время летних каникул Хим Чан почти не вспоминает о Ен Гуке, хотя в первый месяц они перебрасываются ммс и планами встретиться и потусоваться вместе. А потом Ен Гук исчезает из зоны доступа, а сам Хим Чан уезжает с родителями к горячему морю.

Там он впервые целует парня, просто так получается, его зовут Марко, и он на ломаном английском говорит Хим Чану, что тот очень красивый. Это происходит после третьего коктейля, и Хим Чану скорее нравится, кроме разве что того, что, закрывая глаза, он слышит в голове низкий шепот Гука, сливающийся с шумом вполне реальных теплых ночных волн.

Хим Чан отращивает волосы и покупает в Милане яркие костюмы, которые сидят на нем как влитые, он теряется в чужих номерах в контакт-листе, последний месяц кочует из клуба в клуб, коктейли смешиваются в его крови и окрашивают ее в розовый, изумрудный, ультрамариновый.

В конце концов она становится соленой и прозрачной, и Хим Чан чувствует себя частью жаркого бесконечного калейдоскопа. Поэтому сентябрь обрушивается на него неожиданно.

В общежитие он возвращается после какой-то хоум-пати, на которой встречает таинственно улыбающегося Джехе. О нем на эти три месяца Ким Хим Чан тоже счастливо забыл.

У него трещит голова и кошелек - от карманных и чужих телефонов на салфетках и блокнотных листочках.

Но звон прекращается в ту секунду, когда Хим Чан видит Гука. Тот изменился за лето, действительно изменился. У него светлые разноцветные волосы и загорелая кожа, и голос кажется еще ниже и глубже, а улыбка - убийственно притягательная.

А еще на Ен Гуке только домашние шорты и растянутая майка с руническим знаком.

Он смотрит на Хим Чана так же приветливо, как и год назад, только чуть тяжелее и дольше. От этого у младшего сладко ноет внизу живота и невпопад вспоминается поцелуй с молодым итальянцем.

Этой ночью они не спят до рассвета, обсуждая проведенное лето, и Ен Гук много смеется и шутит, а еще иногда касается Хим Чана, и того не оставляет ощущение некоторой двусмысленности проиходящего.

Хим Чану хочется, чтобы все жесты и взгляды истолковывались действительно так, как он думает. Возможно, в этом виновато красное вино, которое они пьют.

Совсем не похоже на пиво и бейсбол по телевизору в день их знакомства год назад.

concentrato;

К середине октября ворох листочков с телефонами истощается, часть летит в мусорку, часть просто теряется, и в какой-то момент остается один, аккуратный. «Донун».

Конечно, Хим Чан не звонит ему сам, просто однажды они сталкиваются в университете, и этот парень похож на большую красивую кошку. Хим Чану нравится.

Он первокурсник, и Хим Чан чувствует себя едва ли не Ен Гуком рядом с Донуном. Почему он вообще думает в такие моменты о Гуке, остается загадкой.

И все-таки в одну из пятниц они проводят вечер в баре и предсказуемо оказываются перед дверью квартиры №12. В голове у Хим Чана приятно шумит, а у Донуна очень красивые губы, и он надеется, что сегодня Ен Гук где-нибудь задержится. Кажется, тот собирался сегодня в магазин и к Гаюн за конспектами, вспоминает Чан. На самом деле он знает расписание старшего лучше, чем свое, но никогда не задумывается об этом.

-...В горах было холодно, но мне понравилось. - На самом деле Хим Чан не слушает, о чем ему рассказывает Донун. Он подбирается. Ближе, бесшумно, незаметно. Светит ключицами в глубоком вырезе и, поймав заинтересованный взгляд, садится ближе. Потом - еще и еще, и закидывает руку на спинку дивана, близко-близко к белой шее Донуна, ему хочется провести по ней ногтями и заставить того вздрогнуть. И забыть про холодные Альпы, о которых так увлеченно рассказывает сейчас. Потому что Хим Чан рядом - расслабленный и уже горячий, но когда он уже тянется к чужим губам, дверь открывается.

* * *

У Гука плохой день, и он хочет домой. Домой - в квартиру общежития, где будет лениво валяющийся на диване Хим Чан, с книжкой или журналом в руках и очках на носу. Вообще-то они ему очень идут, как и его смешные широкие штаны с цветочным орнаментом, и белая футболка Гука, которую он выпросил за пиво.

Гук любит смотреть на своего соседа. Просто так, особенно теперь, когда тот вернулся из Европы немного другим. Как будто бы более свободным и уже не просто симпатичным ольджаном, а знающим себе цену. Дорогим. Шикарным.

Ен Гуку действительно нравится, что Хим Чан такой. Откровенно говоря, он даже лучше симпатичной соседки Гаюн, с которой Гук иногда ходит обедать в кафе. Потому что с Хим Чаном можно поиграть на приставке, посмотреть ужасы и выпить пива. И уснуть прямо на диване, не раздеваясь и не отодвигаясь.

Тот ворочается во сне и пинается, но это ничего.

И сейчас, когда Гук открывает дверь, он ожидает застать домашнего Хим Чана и вытащить его куда-нибудь или заказать пиццу прямо в общежитие, и рассказывать за едой о сегодняшнем дне и об уроде-продавце, который непостижимым образом обсчитал замечтавшегося Гука.

Он действительно обнаруживает Хим Чана, но вместо свободной домашней одежды нам нем футболка с умопомрачительным вырезом, и Гук готов поклясться, что слышит, как трещат на бедрах по швам ужасно узкие штаны Чана. Узкие и красные, а еще от него пахнет дорогой туалетной водой (Гук чувствует это даже из коридора), и он совершенно точно нетрезв.

И он совершенно точно собирается поцеловать на их диване какого-то парня.

Хим Чан выглядит странно и немного смешно, и все-таки Ен Гук чувствует легкий укол в сердце. Парень рядом с ним (почти под) - красив и явно готов отдать Хим Чану все. И себя в том числе.

Именно поэтому Гук широко улыбается и говорит:

- Привет! - И тут же встречает тяжелый взгляд Хим Чана и чуть виноватый - его визави. Кажется, его зовут Донун, вспоминает Гук. Хим Чан рассказывал. - Вы еще или уже?

* * *

Хим Чан ничего не отвечает на язвительный комментарий Гука. Он не привык, он не знает, почему, и что делать с тем, что ощущение ревности (совсем мимолетно, на долю секунды) в голосе Гука, кажется, нравится ему.

Но все-таки в полуметре от Хим Чана Донун, который нравится тоже и довльно сильно, поэтому не желающий уйти в свою комнату Гук раздражает.

Особенно когда он скалится и говорит, шурша пакетами:

- По пиву, парни?

И бесцеремонно падает на диван рядом с ними. Хим Чан не знает, что пиво Гук купил специально для них, чтобы провести спокойный вечер, поэтому он фыркает и уводит Донуна в свою комнату. За руку. Показательно. Мол, а ты сиди со своим пивом.

И не останавливай меня, думает он, неплотно закрывая за собой дверь.

В комнате тихо и прохладно, потому что Хим Чан всегда забывает закрыть окно. Донун ничего не спрашивает - только смотрит из-под челки. И Хим Чан упирается руками в стену по обе стороны от головы Донуна, и тот улыбается, с готовностью потянувшись навстречу.

Кажется, ему совершенно не мешает сидящий в гостиной Ен Гук, ему вообще наплевать на соседа Чана, и это не может не радовать.

В отличие от самого Бан Ен Гука, собственной персоной, все такого же нахального и иррационально раздражающего, который распахивает дверь и вертит в руках звонящий телефон Донуна.

Который тот, конечно, забыл в гостиной.

А Гук держит и говорит, что его задолбал этот звонок, и Хим Чан даже не поворачивается к нему, легко прикасаясь губами к чужой шее. Он знает, что взгляд Ен Гука - словно у удава, и лучше ему не испытывать это на себе сейчас.

Зато, кажется, Донун все-таки смотрит на Ен Гука, потому что вдруг он осторожно выпутывается из объятий Хим Чана и говорит банальное "я пойду, пора домой", вежливо забирает свой телефон из рук Гука и скрывается за дверью.

Тот с приветливой улыбкой уходит за Донуном. Закрывать дверь.

Хим Чан падает на кровать и закрывает глаза.

affettuoso;

Химчан слышит, как звенят в гостиной бутылки и негромко работает телевизор. Он не выдерживает долго в своей комнате и идет к Гуку. Молча садится на диван рядом (руки на коленях, идеально прямая спина) и наливает пиво в стакан, стоящий тут же, на столике. Отпивает так, словно это баснословно дорогой коньяк или вино пятилетней выдержки.

И тогда Гук смеется. Ржет. Конечно, над младшим, и это ужасно бесит его, и он рычит:

- Что?!

И сам удивляется тому, сколько злости в его голосе. Но Ен Гук не обращает на это никакого внимания и, продолжая посмеиваться, разъясняет:

- Ты был таким серьезным. Прямо альфа-самец. А ты совсем не тянешь. - Гук рассеянно взмахивает рукой, подбирая слова. Не замечая, как темнеют глаза младшего. - Ты скорее, ну, за девочку. Или как это у вас.

Хим Чана легко разозлить. Но Гук чудом избегал этого целый год, и сейчас мысленно Чан поздравляет его с дебютом. И, грохнув стакан на стол, оказывается нос к носу с другом. Угрожающе нависает. Пытается.

Гук смеется, Хим Чан бесится:

- С чего ты взял вообще, а? - И судорожно вспоминает, не проводит ли в ванной слишком много времени и не узнал ли Гук, что он пользуется бальзамом для губ.

Но тот только отвечает тихо и неожиданно хрипло:

- Хочешь проверить?

И Хим Чан чувствует, как бешено начинает стучать его сердце. Быстрее, быстрее, быстрее.

И когда он едва заметно кивает, Гук властно притягивает его к себе за шею.

Так случается их первый поцелуй.

Томительно-медленный, все сливается в одно бесконечное ощущение губ Ен Гука, Хим Чан не знает, как оказывается сидящим у него на коленях, но руки Ен Гука неторопливо поглаживают его спину, спускаясь на поясницу - и обратно, выше, вдоль позвоночника; вплетает пальцы в отросшие темные пряди.

В какой-то момент он тихо стонет Ен Гуку в рот, потому что его язык слишком властный и горячий, чтобы это не было похоже на пытку.

И тогда Чан оказывается на диване, распластанный под нависшим над ним Ен Гуком. У него сильные руки, отмечает он невпопад, и тянется к чужим губам снова; опять медленно и тягуче, и этот поцелуй - не в ритм их дыханию, сбивающемуся, тяжелому.

Это их второй поцелуй, который Хим Чан помнит даже лучше первого. А потом случается третий и четвертый, и пятый, и еще и еще, потому что целоваться с Гуком оказывается вдруг самым приятным занятием на свете, и кажется, тот думает так же, поэтому когда они вечером иногда сталкиваются в коридоре по дороге в душ, никогда не зажигают свет.

portamento;

Где-то между третьим и четвертым десятком поцелуев (украдкой, долгих, горячих, утренних, под шум телевизора) наступает сессия. Хим Чан обольстительно улыбается одногруппницам и копирует лекции, а Гук сбегает к Гаюн учить множество длинных слов и сложных цифр.

И все-таки поцелуи Ким Хим Чана оказываются слишком сильным ядом, и Гук не может сосредоточиться и заваливает экзамен.

И тогда остаются только те, что перед сном, долгие и жадные, в остальное же время Хим Чан видиттетради и учебники и только светлую макушку старшего за ними.

Он старается быть понимающим, потому что сам сдал свой предмет на отлично, но ему слишком мало того, что было все эти месяцы, поэтому однажды Хим Чан не выдерживает и вытаскивает из-под головы засыпающего прямо на столе Гука толстую тетрадь, исписанную чьим-то убористым почерком.

- Ты только на книжки внимание обращаешь, Бан Ен Гук. - Холодно говорит ему младший и заваривает крепкий чай. - Никакого пива. Даже минуты мне не уделишь.

Тот не спорит и пьет горячий чай, а потом уходит в душ, вымученно улыбнувшись.

И когда возвращается, Хим Чан чинно сидит на его кровати в своих растянутых пижамных штанах и закалывает челку маленькими "крабиками".

- Даже минуты мне не уделишь, - повторяет он ледяным тоном, и его руки такие же холодные, как и голос, когда он гладит ими влажные после душа плечи Ен Гука.

ripieno;

Ен Гук пересдает экзамен с первой попытки, потому что неделей ранее Хим Чан говорит:

- Если сдашь, получишь сюрприз.

Хим Чан подозревает, что Ен Гук догадывается, но старается убедить себя в обратном.

А в это время Гук дает идеальные характеристики и делает не менее идеальные расчеты, и перед Хим Чаном он предстает также - безупречным. И с бутылкой чего-то темного и дорогого.

Говорит, я сдал.

И потом: за тобой должок, с улыбкой, разливая часом позже коньяк по пузатым бокалам.

А Хим Чан сидит перед ним в драных джинсах и с подрагивающими пальцами, потому что он уже знает, что да, догадался, поэтому притащил дорогой алкоголь.

И что да, Хим Чан хочет.

Поэтому он отнекивается совсем недолго, его внутреннее войско капитулирует, когда Гук открывает бутылку и отпивает прямо из горла, и теперь на его губах вкус алкоголя, и Хим Чан тоже делает большой глоток. Коньяк обжигает горло и придает решимости.

Хим Чан говорит одними губами: возьмименягук. И тот берет: за плечи, за волосы, заставляя запрокинуть голову назад, и целует беззащитную шею Хим Чана, и от этого тот чувствует, как становятся тесны джинсы и как хочется почувствовать губы Гука ниже. Намного ниже. Но лучше - везде.

А Гук, наконец, дорвался, Хим Чан чувствует это. Он властный и голодный, и это так заводит, что впервые в жизни Хим Чан смущен. Своими почти моментальным стояком, своими жалобными поскуливаниями в поцелуй, своими руками, путающимися в цепочках, висящих на шее Гука.

Они, наконец-то, целуются так, как хотелось сразу: жарко, торопливо, стукаясь зубами и захлебываясь воздухом.

- Ко мне, - говорит Гук, поднимаясь с дивана и притягивая Хим Чана к себе. Тот улыбается тому, как это звучит в контексте квартиры, но очень скоро становится не до шуток, потому что расстояние действительно кажется большим, они преодолевают эти пять метров бесконечно долго, стаскивая друг с друга по пути одежду, путаясь в ней.

Гук прижимает полуголого ошалевшего Хим Чана к стене на полпути, и тот обнимает его руками за шею, а потом чуть не ломает аккуратные ногти о собачку молнии на джинсах старшего, но в конечном счете они все-таки оказываются на постели Гука почти голые.

Гук ничего не спрашивает и не говорит вообще, только целует младшего теперь уже везде: в шею, в плечи, в ключицы, покусывает соски; гладит живот, не отпускает от себя ни на миллиметр. А потом сжимает член Хим Чана через ткань белья, и после уже и белье летит к чертям, и все это время младший пытается понять, где пол, где потолок и где Гук. Хотя, где он, Чан знает - везде.

Его губы и руки, и это похоже на неприличный сон в 13 лет, только в тысячу раз лучше.

- Я хочу... - Пытается сказать он, притягивая разгоряченного Ен Гука, чтобы поцеловать.

Тот улыбается и проводит языком по пересохшим губам Чана:

- Я знаю. - И тянется к тумбочке, где оказывается смазка и пререзвартивы. Неужели, думает Хим Чан, неужели?

Вообще-то у него никогда не было так, чтобы серьезно и до конца, и уж тем более с парнем, поэтому Хим Чану больно, когда Ен Гук вводит в него первый палец. И он обнимает его, а тот целует долго и нежно, отвлекая от боли.

И у Ен Гука получается, потому что у него всегда и все получается, и Хим Чану снова спокойно и хорошо, а дальше - хочется, до полного сумасшествия и долгих стонов, потому что тот что-то делает, и становится очень мало и очень нужно еще; Хим Чан так и говорит низких хриплым голосом, сбиваясь на торопливый шепот: еще, Гук-а, и получает это "еще".

Ен Гук нежен и нетороплив, и Хим Чан успевает сбить все простыни и едва не сорвать голос, прежде чем Гук берет его по-настоящему.

Он долго мучает его пальцами, не позволяя кончить, а Хим Чан готов сделать это от одного только взгляда на закушенную губу Ен Гука и его сильные руки, которые неизменно везде.

Когда Гук входит, он крепко держит Хим Чана за бедра и успокаивающе поглаживает по влажной от пота спине. Ему больно. Но недолго, потому что Гук низко стонет, и это как панацея.

Принято считать, что первый секс не может быть удачным. Хим Чан не знает, что такое "удачный секс", но то, что происходит с ним сейчас - так хорошо, что непохоже на правду.

Когда он немного привыкает, они меняют позу, даже несколько раз, потому что Ен Гук всегда чувствует, когда Хим Чан на грани, и выходит из него почти полностью, задевая головкой вход и заставляя Чана жалобно стонать. И просить еще, быстрее, сильнее, глубже.

Хим Чан кончает сразу следом за Гуком, когда чувствует, как тот мелко дрожит и сжимает бедра младшего железной хваткой.

Этого достаточно.

fine;

Почему-то им не хочется спать, и когда Ен Гук кивает на дверь, Хим Чан с готовностью соглашается. Тот так и встает с постели и идет в гостиную совершенно обнаженный, и при взгляде на это Хим Чан думает, что задержаться в постели - неплохая идея.

В комнате Ен Гук все-таки разливает коньяк по бокалам и протягивает один, улыбаясь смущенно заворачивающемуся в простыню Хим Чану.

Сам Гук прикрывается подушкой, но фантазия и память Чана слишком хороши, чтобы не знать в подробностях, что под ней.

Но он старается не думать и не представлять и просто отпивает из своего бокала.

- Ты красивый. - Склоняет голову на бок Гук, и Хим Чан лукаво улыбается:

- Знаю.

Они снова смеются и много целуются, когда за окном уже поздняя ночь, и добивают бутылку. Когда они чокаются, Хим Чан слышит в звоне бокалов едва уловимую музыку.

Возможно, Ен Гук тоже, потому что он встает и тянет Хим Чана в комнату.

@темы: fiction, cloudy seoul, le gay, banghim

---

yongguk x himchan, AU

расстояния и социальные сети

1.

- Я напишу песню о том, как скучаю по тебе. - Обещает Гук, и Хим Чан громко хохочет.

- И споешь?

Ен Гук кивает с серьезным видом, и они чокаются бутылками с темным пивом. Самолет завтра, и ему бы спать, но здесь, в чужой тесной квартире на последнем этаже привычнее и уютнее.

Он так и засыпает на диване младшего после четвертой бутылки, далеко заполночь, когда тот говорит:

- Я горжусь тобой. - Так серьезно, что они снова взрываются хохотом. И Гук бормочет что-то благодарное в ответ, заваливаясь на диванные подушки прямо так, в одежде.

Его чемодан стоит у входной двери. Они оба знали, что все закончится здесь.

И сквозь сон Гук слышит (Хим Чан укладывается рядом, близко, так, что их бедра соприкасаются):

- И чтобы было романтично.

В шесть утра сонный и ничего не соображащий Хим Чан жмет Гуку руку, говорит, что не будет ни с кем смотреть фильмы по субботам, что тот - его лучший друг, а потом тот обнимает младшего, и они так и стоят, не шевелясь, пару минут.

Пока Гук не замечает, что Хим Чан сопит, прижавшись к нему, и не расталкивает его со смехом.

А потом улетает в Америку.

2.

У них не совпадают часовые пояса и расписания, и когда Хим Чан загружает в твиттер фотографию рассвета, Гук зависает где-то с Чебомом и их новыми американскими друзьями. Читает им свои корейские тексты и выпивает за преодоление языкового барьера.

Он отвечает ему спустя почти сутки, но в это время младший на работе, и в таком ритме проходит месяц и еще другой, и смеяться над одной шуткой раз в двое суток не кажется забавным.

В какой-то момент они начинают списываться два раза в неделю. А затем - один.

Хим Чан смотрит их фотографии на мобильном телефоне (его глупое эгье и гримасы подвыпившего Ен Гука) и не находит их такими смешными, как раньше. Но все-таки выкладывает одну на своей страничке.

Ен Гук комментирует ее дурацкими торопливыми смайликами через три дня, и Хим Чан едва удерживается от того, чтобы не спросить (через 12 часов, когда проснется), не забыл ли тот про песню.

Но Гук не забыл, у него теперь десятки таких ,правда на английском, и он иногда пишет Хим Чану смс (очень редко, роуминг слишком дорогой, да и младший не особо рад сообщениям в 5 утра) с отрывками текстов.

Тот ничего не понимает и старательно вбивает незнакомые слова в онлайн-переводчик. И ни разу не встречает там ничего похожего на то, что хотел бы найти.

Хотя, если быть откровенным, Хим Чан сам не знает, что конкретно ищет в каждом тексте Гука. Поэтому постепенно он перестает переводить ёмкие строчки и просто пишет в ответ: so cool, hyung.

3.

В какой-то момент количество друзей на фейсбуке у Ен Гука начинает стремительно увеличиваться. Сразу человек на пятьдесят, затем - на сто. На сто пятьдесят.

И вот уже Хим Чан каждое утро проверяет страничку друга и видит фото с выступления в клубе. Его первое, в Америке, и сияющая улыбка стоящего бок о бок с ним Чебома только подтверждает, что Гук счастлив.

Он живет этой музыкой, и Хим Чан чувствует легкий укол в сердце. Но он очень рад за друга.

Пусть тот даже не написал ему о том, что у него был дебют.

И тогда Хим Чан точно так же не пишет Гуку, что у него появилась девушка. Совершенно случайно, если честно, Чан сам не замечает, как и когда это случается.

Миловидная девушка с работы, целый месяц упорно подсаживающаяся в обед к угрюмому Хим Чану, не отрывающему взгляд от своего смартфона.

Он смотрел на фотографию Гука и Джека (или Джима, или Джона) и писал другу что-то псевдоревнивое с глупыми смайлами, а она подкладывала ему в тарелку свою домашнюю еду.

А потом они как-то оказались в кафе, затем - в ресторане, и теперь Хим Чан обнаруживает эту девушку в своей постели, совершенно голую, и, кажется, для нее это не впервые.

Гук в Америке уже полгода, и он не знает, что теперь у Хим Чана серьезные отношения. Со вкусной едой и нежным сексом на десерт.

Интересно, думает Хим Чан, фотографируя чужую длинную прядь волос на своей подушке и загружая ее в Инстаграм, его девушка понравилась бы Ен Гуку?

Сам Хим Чан не знает, как быть с тем, что она не нравится ему.

4.

Их первая ссора происходит тогда, когда девушка говорит, приобняв Хим Чана за плечи:

- Оппа, давай выкинем этот старый диван, он неудобный и некрасивый. Я присмотрела замечательный новый, он совсем не дорогой и отлично впишется в интерьер.

Тогда он впервые (впервые с тех пор, как Ен Гук уехал) позволяет себе проявить эмоции. Хим Чан кричит на свою девушку и не успокаивает ее, плачущую потом за дверьми ванной.

Он просто ложится на старый, неудобный и некрасивый диван и закрывает глаза.

Он постит в твиттер "совсем немного. ~", не обращаясь ни к кому.

Обновляет Инстаграм и видит улыбающееся лицо Гука в лучах нью-йоркского солнца. Хим Чан пишет: "я правда горжусь тобой". И стирает.

Как и последующие несколько вариантов, после чего выключает телефон и забывается беспокойным сном.

Девушка исчезает так же незаметно, как и появляется. Хим Чан обнаруживает это, увидев статус Ен Гука на фэйсбуке. В отношениях. С какой-то Лесси, белокурой миниатюрной американкой.

Которая смотрит на Гука с диким, почти животным обожанием на каждой их совместной фотографии, которых вдруг оказывается слишком много. Удушающе много.

И тогда Хим Чан оглядывается по сторонам, чтобы пригласить свою девушку в ресторан и сфотографироваться с ней по дороге, в их с Гуком парке. Потому что он тоже в отношениях.

Хим Чан немного растерян, обнаружив, что на самом деле их уже нет. Как и девушки.

5.

Когда на фейсбуке появляется первая группа поклонников Бан Ен Гука, Хим Чан понимает, что тот не вернется.

Он выступает в клубах чуть ли не каждый вечер, его английский становится почти идеальным, он пишет Хим Чану раз в две недели. Что-то вроде: как жизнь, бро?

И тот отвечает ему через несколько дней в тон: все отлично хехе ~.

Все отлично, думает Хим Чан, по привычке загружая на Ютубе ролик. Датированный прошлой неделей.

Когда из динамиков раздается мелодия и в нее вплетается хриплый голос Гука, Хим Чан уходит на кухню. Делает кофе, задумчиво грызет печенье, возвращается к компьютеру, даже не вслушиваясь в перебор незнакомых звуков.

Хим Чан обжигает язык горячей жидкостью, когда слышит из уст друга родную речь.

Он улыбается немного смущенно (десятки девушек у сцены истошно и пьяно орут) и говорит, что исполнит песню, посвященную самому важному человеку в его жизни.

Чебом (в этом клубе - Джей Пак) переводит его слова на английский, и Лесси, стоящая в первом ряду, прыгает и машет руками.

* * *

Когда музыка стихает, Хим Чан сидит в той же позе. Машинально делает глоток уже остывшего кофе.

Он знает, что песня была для него.

Он знает, потому что Ен Гук - как свои пять пальцев, как вторая кожа. Слова простые и грубоватые, потому что Гук привык писать жесткие социальные тексты, но Хим Чану кажется, что на него опрокинули ушат ледяной воды.

Он ничего не пишет, просто опускает крышку ноутбука. Ложится на диван, обнимая подушку. Думает, что надо бы уснуть. Что, может быть, это было прощанием. Что он хотел бы, чтобы Ен Гук поцеловал его.

Что все слишком запуталось.

Он не слышит, как в замке поворачивается ключ. Он не помнит, что Ен Гук так и забрал с собой на Запад дубликат от квартиры Ким Хим Чана.

Но сейчас тот стоит посреди гостиной, уставший, пахнущий сигаретами и немного - потом, и Хим Чан не верит своим глазам.

Ен Гук стягивает потертую джинсовую куртку и говорит так, как будто бы ушел из этой квартиры вчера:

- Ты не оставил комментарий.

@темы: fiction, cloudy seoul, hello i love u, when we first met, cough syrup, banghim

---

корень зла в том, что я так хорошо научилась ждать, что не ждать совершенно разучилась, а это не менее полезное умение.

а потом я все-таки научилась не ждать, и это оказалось неверным.

это змея, пожирающая свой хвост в двоичной системе.

@темы: smth like death, cough syrup, when a tornado meets a volcano

---

завтра у меня огромныйстрашный зачет второй парой.

а я не готова, потому что форум и. и вот

@темы: cloudy seoul, how perfect you are, himchan

---

я не знаю, что есть реальность: то, что происходит сейчас, или то, что мне снится.

я потерялась и не знаю, что (было бы) лучше.

@темы: cough syrup

---

а вот хер! - мужественно говорю я себе и проглатываю. одну фразу, другую, третью, и так до бесконечности.

потому что я хороший мальчик сегодня.

@темы: life’s too short to even care at all

---

спасибо химчану

+

@темы: hello i love u, smth like death, the sea and little fishes

---

нужно быть злым и безразличным, и тогда не будет больно.

похер.

@темы: smth like death

---

до сегодняшнего дня жила вне времени. какое число, узнавала уже вечером, оказавшись за компьютером.

так проще, потому что сентябрь почти прошел, а я успешно этого не заметила.

но сейчас вышла с собакой, а воздух изменился.

не люблю осень.

@темы: life’s too short to even care at all

---

зарисовка; ау

название: так хорошо

от автора: царство порнухи

Обкуренный Хим Чан - это что-то новенькое. Валяется на диване в гостиной, пялится в хит-парад зарубежной поп-музыки и смеется непонятно над чем. Прямо так, с косяком в зубах, и сладковатый дым поднимается к потолку. Не включая верхний свет, только настольная лампа и мельтешащие по его лицу голубые отсветы экрана.

- Эй, - говорит Ен Гук, подпирая плечом косяк. Химчан оборачивается и не узнает. Поправляет сползающую с одного плеча майку. Майку Гука. Пальцы не слушаются, Хим Чан хихикает. Как девочка, совершенно неадекватный.

- Ты кто, - говорит, и Ен Гук аж давится воздухом. - Да я пошутил. - И ржет, и чуть не роняет косяк изо рта, а майка все сползает, и Хим Чан забивает и стекает с дивана. Пошатывается, смеется над своими заплетающимися ногами, говорит, что было скучно, останавливаясь перед Ен Гуком, почти вплотную.

От него пахнет травой и одеколоном; слишком сладко. Ен Гук пялится на голые руки Хим Чана, бледные; узкие плечи.

Слишком расслабленный, неправильный.

- Я ужин принес, - пробует Гук. И встречает только остекленевший взгляд в ответ и низкий грудной смех.

- Гук-а, - Обычно Хим Чан не зовет его так, и это тоже - слишком. Он ведь потом приснится Ен Гуку именно такой: почти полуголый, без вечной ядовитой улыбки на лице, зовущий его по имени бархатным голосом, с придыханием. От дыма кружится голова. - Гук-а, - повторяет младший. - Нахер ужин.

И тянет руки к нему, как будто хочет обнять, шагает вперед, безумно улыбаясь, и цепляется за Гука; теряет равновесие и все-таки роняет косяк, тянет за собой на пол.

Непостижимым образом оказывается сверху, вытягивается вдоль всего тела, как большая кошка, складывает руки у Гука на груди и вдруг наклоняется близко-близко, и шепчет прямо в ухо, задевая губами сережку:

- Так хорошо.

А потом снова смеется, и Ен Гук знает, что Хим Чан сейчас где-то в своем мире, и, как назло, его взгляд в полумраке комнаты кажется не пустым и расфокусированным, а невероятно притягательным.

И Гук не отводит глаз ровно до того момента, пока чужие пальцы с длинными ногтями не оказываются у него под толстовкой и не царапают кожу.

Так хорошо, думает Ен Гук, но ловит руки младшего и качает головой. Не хочет этих бессмысленных ласк, когда вполне возможно, что Хим Чан действительно не понимает, кто перед ним.

Но тот вдруг выпрямляется, усаживается Гуку на бедра и улыбается, глядя прямо в глаза. И аккуратно высвобождает руки, дергает собачку молнии вниз, а край футболки - вверх, и вдруг проводит горячим влажным языком по животу Ен Гука.

Этого достаточно, чтобы задохнуться. Чтобы врезать обкуренному придурку и вытолкать из квартиры в ноябрь, провертиваться.

Но вместо этого Ен Гук вцепляется рукой Хим Чану в волосы. И считает темные точки, вспыхивающие на потолке с каждыми прикосновеним чужого языка к своей коже. А потом - губ.

А потом - Хим Чан расстегивает ремень на джинсах Гука, и тот думает: завтра съеду с квартиры, похер.

* * *

Хим Чан старательно вылизывает его член, останавливается на каждой венке и на головке и снова заглатывает до основания, и весь его вид говорит: Бан Ен Гук, выеби меня в рот немедленно.

И, наверное, Гук - Алиса в Стране Чудес, и на самом деле обкурен не Хим Чан - он; а тот и вовсе плод воображения, больная галлюцинация.

Но галлюцинация тихо стонет и помогает себе рукой, и Гук толкается бедрами вверх, Хим Чану в рот.

Он слишком долго терпел издевательское хождение полуголым перед сном, доставшие до печенок намеки и томные взгляды, и, возможно, отсасывать Гуку на полу их гостиной - это то, о чем мечтал его сосед.

Однажды Гук застал его дрочащим в душе. С полуоткрытой дверью. Трахающим себя пальцами, выражаясь точнее.

Больной извращенец Хим Чан. Которого хочется до дрожи в коленях и до помутнения рассудка.

Которое совершенно точно случилось с Гуком.

И сейчас он только и может, что тяжело дышать и сжимать в кулаке отросшие пряди Хим Чана.

А потом тот вдруг отрывается от члена Ен Гука и смеется. Без остановки, как будто его накрыло только сейчас, и, может быть, так и есть.

Хим Чан скатывается с Гука и ржет в голос, сворачиваясь на полу калачиком. Не соображает, где он, не находит пол и потолок. Просто смеется, мордой в ковер.

И это заставляет Гука впервые в жизни выйти из себя.

* * *

Ему плевать, как он выглядит со спущенными штанами и стоящим членом. Да и вряд ли Хим Чан в том состоянии, чтобы оценить комизм ситуации.

И вряд ли он в том состоянии, чтобы понять, что Гук сейчас не в себе.

Он тащит Хим Чана в спальню за шкирку, и тот даже не сопротивляется, только продолжает громко ржать и целпяться пальцами за рукав футболки Гука, а потом, вновь оказавшись в горизонтальном положении, говорит удивленно:

- У тебя стоит.

И кивает на сочащийся смазкой, так и не получивший разрядку член Ен Гука. С мерзким невинным видом.

И получает кулаком под дых.

Хим Чан действительно сладкий, даже на вкус. Не зря он проводит столько времени в ванной со своими баночками и скляночками.

Гук целует его в шею, кусает, оставляет засосы. Мое, мое, хочется оставить метки на всем теле. Мое, не посмеешь больше обламывать.

И Гук доказывает Хим Чану. Кому тот принадлежит на самом деле.

Не себе, не качественной траве, не кому-то незнакомому. Гуку.

И он раздевает все еще смеющегося - по инерции - Хим Чана, и впервые прикасается к его члену. Двигает рукой остервенело, нетерпеливо, желая причинить больше боли, чем удовольствия, но младший возбуждается, и очень быстро, и спустя несколько минут уже стонет в голос, не стесняясь себя и происходящего.

И больше не смеется, только закрывает глаза, улетая. Наверняка улетая.

От травы или того, что он делает с членом Чана, Гук не знает. И не хочет знать.

Будь проклят, Ким Хим Чан.

Но тот только извивается на простынях и пытается справится со своими руками - обнять Гука за шею, притянуть ближе, и в какой-то момент у него это получается, и они целуются.

В первый раз по-настоящему, глубоко и долго, мокро и горячо, и губы у Хим Чана лучше, чем у любой девушки.

И это самое большое невезение Бан Ен Гука в жизни.

* * *

Он не помнит, как получается так, что Хим Чан вновь оказывается сидящим на его бедрах. На этот раз - без лишней одежды, Ен Гук оставляет на младшем только майку, потому что она красиво сползает с его плеч и потому что она - его.

Гук снова теряет контроль, потому что Хим Чан трется своим членом об его, и это сводит с ума. И бесит.

Господи, думает Гук, глядя на то, как младший закусывает губу и подается вперед, обхватывает рукой оба члена. Капли пота стекают по его бледной шее, и Гук хочет слизать их.

Что и делает. Властно притягивает Чана к себе, проводит пересохшими от желания губами по его шее и ловит ртом чужой хриплый стон.

А потом снова видит темные, влажно блестящие глаза и понимает, что через несколько часов тот очухается и все закончится. Потому что это проклятый Ким Хим Чан, на чье объявление о поиске соседа нельзя было откликаться. Ни в коем случае.

Потому что теперь Гук закончит в этой захламленный младшим квартире, наедине с запахом Хим Чана и воспоминаниями о том, что творится в их спальне сейчас.

Злость накатывает с новой силой, и Ен Гук проталкивает пальцы Хим Чану в рот. Тот с готовностью облизывает их, каждый, долго, развратно, не прекращая тереться, как безумный, своим пахом о пах Гука.

А потом - насаживается на пальцы, красивый ублюдок, желанный, чертов накурившийся эгоист.

Гук рычит и опускает ничего не соображающего и непрерывано стонущего и что-то шепчущего Хим Чана на свой член.

Тот вскрикивает от боли и так сильно вцепляется Гуку в плечи, что на коже вспухают красные полосы.

Он слышит: так хорошо, и опускает руки на бедра Хим Чана, не дает привыкнуть, задавая ритм, направляет.

Тот действительно чертовски красив сверху, приподнимающийся и опускающийся, закрывший глаза и постанывающий от удовольствия.

Гук не хочет думать, с кем еще и как часто трахался младший. Лучше убедить себя, что это природный талант.

Потому что на самом деле Хим Чан очень узкий. Тесный. Горячий. Неадекватный ублюдок, но искренний. И стонет от того, что действительно хорошо, Гук знает.

И у него сносит крышу от того, как подрагивают ресницы Хим Чана и как дрожит он сам, будто в лихорадке.

Потом Хим Чан все-таки оказывается снизу, потому что Гук видит, что он устал, и против воли в нем просыпается забота, и он укладывает младшего на спину и входит снова, а Хим Чан, чертов несостоявшийся порноактер, закидывает ноги Ен Гуку на плечи и стонет в голос.

А потом - срывается на крик, когда приходит оргазм вместе с последними торопливыми толчками не в ритм и пальцами Гука на его члене.

Кончив, Хим Чан не говорит ни слова, а пока Гук собирается с мыслями, и вовсе засыпает.

Трогательно прижавшись лбом к плечу старшего. Липкий от пота и спермы, с влажными у висков волосами. Умиротворенный.

И Ен Гук позволяет себе полежать без движения несколько минут, а потом осторожно выбирается из постели и долго стоит под душем, думая, где взять деньги на отдельную квартиру или нового соседа. Которого совсем не хочется, вопреки всему.

* * *

Ен Гук засыпает в гостиной на диване, где, в общем-то, все и началось. Мучается воспоминаниями до рассвета и поэтому не слышит, как уже позже по полу шлепают босые ноги младшего и он ложится рядом, прижимаясь как можно ближе, чтобы не упасть.

А когда Гук просыпается, Хим Чан бубнит ему в затылок:

- Так тоже.

@темы: fiction, cloudy seoul, hello i love u, le gay, banghim

---

заебала я саму себя в первую очередь, здравствуй, тупая паранойя.

@темы: life’s too short to even care at all

---

yongguk/himchan

драббл, повседневность

от автора: химчан лучше всех

Химчан бесится. Звереет, срывается пуще прежнего на Зело и еще - на стилистах.

Отпускает едкие комментарии, посылает макнэ за кофе по пять раз на дню, требует переделать укладку, критикует наряд Дэхёна, за что получает недобрый взгляд и глухое молчание всю неделю вответ на любые просьбы.

Дэхен - не Чунхон, и он убедительно доказывает это окончательно завравшемуся Химчану.

Но тому не до одногруппника, Химчан чахнет. Без внимания. Привыкший быть номером один, лицо группы, от которого не отвести взгляд, даже Чунхон любуется украдкой и завидует, конечно.

Ему вообще все завидуют, и он питается этим и знает, что он - лучше всех. Всех, кроме Бан Енгука, который игнорирует все узкие рваные джинсы Химчана, его безупречно подобранные рубашки и тщательную укладку.

Енгук каждый вечер сидит на полу их с Химчаном комнаты в ворохе исписанных косым почерком листов А4, блокнотных, вырваннных из тетрадей макнэ, и пишет-пишет-пишет тексты, отвлекает Дэхёна от просмотра фильмов коротким властным "пойдем", запирает за ними дверь и заставляет одногруппника напевать куски, и так до глубокой ночи. Иногда вместо Дэхена Гуку аккомпанирует Зело, и быстрые переливы его речетатива взрывают Химчану барабанные перепонки.

Он постоянно на взводе, потому что Дэхен и Зело оба невероятно талантливы, а сам Химчан... Сам Химчан не может дать Енгуку ничего, кроме своей драгоценной задницы и сногшибательного эгье.

А тому, кажется, ничерта это не нужно. Что особенно унизительно после того, как пару недель назад он был соверешнно одержимый, горячий и близкий, когда брал Химчана в их комнате, зажимая ему рот широкой ладонью.

Быстро, жадно, совершенно случайно. Просто вернулся из душа и не стал включать свет. И не дал Химчану выключить ноутбук как положено, просто закрыл крышку, а потом уже тонкий новенький гаджет валялся среди вороха одежды (хорошо, что не на деревянном полу, сломанный), а Чан упирался животом в край стола и пытался не стонать. Не хватало позора на всю группу.

И невдомек ему было, что Химчан, наконец, дорвался. Что все, что ему было нужно, оказывается, укладывалось в три простых слога. В сильные руки и властный шепот. И в умопомрачительный постыдный секс.

Который ничего не значил для Гука.

А для Химчана вдруг оказалось жизненно важным, чтобы наутро Гук не скользнул по нему безразличным взглядом и не ушел пить кофе и обсуждать с Зело их рэп-партии. Именно поэтому сейчас он бесится, закатывает истерики и ошивается у дверей своей комнаты, когда лидер работает там. Совершенно спокойно, за тем столом, где Химчан обнимал его ногами за талию и хотел кричать.

Химчан почти не спит, почти не разговаривает, почти выживает из ума, лишь бы не унизиться и не забраться ночью в кровать к Енгуку, не обнять сзади и не попросить что-то непозволительное или, не дай бог, не сказать самому.

* * *

И в конце концов, спустя почти месяц этого безумия, безразличия, тяжелых осуждающих взглядов Дэхена и торжествуюших - Зело, сигарет и дешевого кофе из круглосуточной забегаловки рядом с общежитием, Химчан взрывается.

Он пробирается в комнату глубоко за полночь и скидывает со стола все бумаги с текстами. Так зло и стремительно, что Енгук не успевает ничего сделать.

На нем растянутая домашняя футболка, и глаза у Гука покрасневшие и усталые, но это бесит Химчана еще больше, и он все-таки срывается и забирается Гуку на колени, и тыкается губами в его, вслепую, отчаянно, пытается поцеловать, кусает его губы и жмется-жмется-жмется.

Удержи меня, я исчезаю, хочет сказать Химчан, но он только сжимает сильнее коленями бедра старшего, не оставляет между ними пространства, прирастает, впаивается в кожу, прячет, оставив провальные попытки поцелуя, лицо у него на плече, вцепляется пальцами в выжженные краской волосы.

А Енгук не шевелится с минуту, а потом холодно шепчет:

- Успокоился?

И аккуратно разжимает его руки и снимает колен - почти скидывает, как заигравшегося котенка.

И Химчан больше не говорит ни слова. Вообще. Все три дня до съемок, ни лидеру, ни кому-либо из одногруппников, не притрагивается к еде, не меняет футболку и не выходит из комнаты.

Когда стилист ужасается его синякам, он только пожимает плечами.

А потом, безразлично окинув взглядом свое отражение в зеркале (цвет рубашки совсем ему не к лицу, волосы уложены не так, как он привык), выходит в коридор, к автомату с кофе.

И на вышедшего следом обеспокоенного Енгука не смотрит упорно, только пихает подрагивающими пальцами мелочь в специальное отверстие. А когда тот требовательно разворачивает к себе за плечи и спрашивает: что за хуйня, Химчан?, тот отвечает предельно спокойно:

- Я не выйду на сцену.

И тогда Гук молча отправляет в автомат несколько монет, до нужной суммы, и смотрит на Химчана с разочарованием, пока пластиковый стаканчик наполняется дерьмовым эспрессо.

- В пятницу на тебе была черная майка и джинсы Луи Виттон, в четверг - рубашка, которую ты купил в Китае, голубая в тонкую полоску, в среду ты носил браслеты Чонопа и брюки от Йоджи Ямамото. И у тебя под лопаткой две родинки, одна над другой.

И уходит в гримерку, не оберувшись. А Химчан чувствует себя идиотом, вспоминая, что у них в конце месяца запись нового альбома.

И, оказавшись в своем кресле, требует дать ему другую рубашку и поправить прическу.

Возможно, он все еще лучше всех.

@темы: fiction, cloudy seoul, hello i love u, cough syrup, banghim

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра