from here i hear bells, big storms and anthems
side 1(1). synthesizers
- давай нальем в колу кофе? - предлагает цезарь. - тогда мы точно не уснем.
- лучше бы мы уснули. - джена хочет спать, джена на нервах. но они выскребают кофе из почти пустой банки и засыпают в узкое горлышко пластиковой бутылки.
пьют по очереди, морщатся, но действительно не спят.
цезарь рассказывает о своих пассиях, а потом и вовсе царапает зубчиком вилки на сложенной вчетверо фольге послание одной из них.
что-то роматичное, но джена все равно называет его бабником. и все же соглашается передать.
- я не могу быть геем, потому что у меня слишком волосатые ноги, - объясняет цезарь, когда за окном занимается рассвет, а двухлитровая бутылка подходит к концу. и смеется.
- нам пора спать, - джена все еще улыбается, но уже сонно и вымученно.
цезарь провожает ее до машины спустя пару часов.
джена любит незнакомые города.
ночью они смотрят на многочисленные огни с балкона, и цезарь рассказывает что-то о церквях. что-то интересное.
джена чувствует, что пустота вот-вот схватит ее за шиворот и выкинет с десятого этажа прямо в темноту, разбавленную оранжевым светом чужих окон.
и стройки. и гаражей. и чего-то еще.
поэтому она задает цезарю много вопросов - его голос отпугивает пустоту.
тогда она еще ничего не знает о слове.
side 2(1). killers
сидящая напротив ева нечеловечески красива. засушенные цветы в ее волосах кажутся даже более прекрасными, чем когда они были живыми.
- понимаешь, - говорит джена, глядя ей прямо в глаза. - в этом нет ничего страшного. твое оружие - слово, мое - действие. мы не можем сражаться спина к спине, но ты забываешь о межклассовых комбинациях.
ева молча крутит в руках расписанную голубыми цветами чашку и не притрагивается к содержимому.
джена знает, что на самом деле ту зовут совсем не так, но она не говорит еве об этом.
в мире, где они живут, знание настоящего имени дает неограниченную власть над человеком, но джена не спешит использовать против евы ее же оружие - слово.
джена красит ногти ярко-розовым лаком, тщательно вырисовывая на безымянном пальце правой руки крест.
она говорит цезарю, что ей больше не пусто. цезарь пропал где-то в польше, он не слышит ее, но джене и не нужно это - слово не ее стихия.
поэтому она сама забирает у евы из рук флакон с духами и целует.
ева дрожит, ей больно, но джена только шепчет: не бойся.
она знает, что для девушки поцелуй равносилен ножевому ранению под ребра, но ее саму не раз душили словом, и ее достаточный печальный опыт позволяет думать, что с евой все будет в порядке.
вскоре та действительно обнимает джену за шею. по рукам евы течет светло-красная полупрозрачная кровь.