from here i hear bells, big storms and anthems
для luhan;
AU; sehun/luhan (exo-m/exo-k)
medsСе Хун просыпается от того, что солнечный свет настойчиво бьет в глаза. Сейчас около полудня, и спросонья он даже не помнит, какое сегодня число и день недели. Судя по тому, что Лу Хана нет рядом, сейчас среда или около того. Се Хун зевает и наощупь ищет под ногами смешные пушистые тапки.
На кухне тихо и солнечно, и летающая в воздухе пыль кажется золотой. Се Хун ставит чайник, включает телевизор. Все как обычно, прекрасное утро, но затылком Хун чувствует что-то непривычное.
Кружки Лу Хана нет. Идиотской розовой кружки, которую Се Хун выиграл ему в тире. Он внимательно обводит взглядом кухню: кроме чашки отсутствуют и витамины, и цветные листочки, которые Лу расклеивает везде, и его любимый малиновый чай.
Все это слишком странно, и Се Хун возвращается в спальню, и уже с порога он замечает, что на стуле не висит куртка Лу Хана, на столе не разбросаны его тетради, а в фоторамке на полке вместо их совместной фотографии - портрет Хуна со времен средней школы.
Он ведь не мог уйти, думает Се Хун. Даже если бы Лу сошел с ума и решил вот так вот сбежать, он не стал бы менять фотографию в рамке.
Се Хун набирает знакомый номер, набирает наизусть, не пользуясь контактами в телефоне, но механический женский голос сообщает ему, что Лу Хан не будет говорить с ним сейчас.
Потому что набранного Се Хуном номера не существует.
Се Хун не паникует, не бегает по квартире и не звонит в морг. Он всегда спокоен, и сейчас, и будет. Исследует всю квартиру и не находит ни одного следа присутствия Лу в его жизни. Как будто бы кто-то удалил хистори в небесном компьютере. Ни фотографий, ни одежды, ничего. Даже пятно на ковре, в самом углу комнаты (Лу случайно пролил кофе), тоже исчезло.
Это все какая-то чертовщина, думает Се Хун, вновь и вновь набирая номер, пока к ночи не сдается и не звонит И Фаню.
Тот сонный и недовольный, но, кажется, рад слышать не особенно разговорчивого обычно друга.
- Как дела? - Начинает Се Хун издалека, надеясь, что И Фань что-то знает.
- Хорошо, хоть я и спал уже. Что ты хотел?
Голос друга хриплый ото сна, и Се Хун думает, что все точно в порядке, что если бы с Лу что-то случилось, И Фань бы не спал мирно. Но все же Хун спрашивает, потому что он до сих пор не понимает, что произошло в их квартире:
- Где Лу Хан?
- Кто?
Се Хун решается на отчаянный шаг и едет прямиком к матери Лу Хана, которая недавно переехала в Корею, он отлично знает адрес, ведь он сам помогал ей носить коробки.
Семья Лу живет теперь на окраине Сеула, и пока Се Хун добирается до их дома, его сердце бьется, будто после укола адреналина.
- Здравствуйте. - Се Хун - запыхавшийся, растрепанный, не спавший всю ночь, наверняка выглядит пугающе. Мать Лу Хана удивленно приподнимает брови, но кивает и приветливо улыбается.
- Лу дома?
Несколько секунд молчания кажутся Се Хуну пыткой, и когда женщина кричит вглубь квартиры, чтобы позвали Лу , Хун чувствует себя так, словно только что пережил клиническую смерть и переродился.
- Лу-у! - Кричит женщина, и Се Хун нервно топчется на месте, ожидая увидеть сонного и растрепанного Лу Хана, каким он видит его каждый день.
В коридоре слышится шум. В дверях появляется большой белый пес.
- Не знаю, зачем Вам Лу, но вот он. - Тянет женщина, почесывая собаку за ухом. - Хороший мальчик.
Се Хун не прощается, не благодарит, он просто отступает на несколько шагов и падает в холодную пасть лифта.
Этого не может быть, этого не может быть, этого не может быть - вот все, что повторяет себе Се Хун. Он не выходит их дома, потому что Лу Хана нет ни в их постели, ни уж точно на улицах Сеула.
Се Хун ничего не ест и не отвечает на звонки. На исходе второй недели он выходит в одной футболке на улицу, игнорируя холодный осенний ветер.
Он идет, не обращая внимания, куда, как долго и зачем. Он просто идет, чтобы не останавливаться и не сходить с ума.
Фигура на мосту кажется странно знакомой. До боли знакомой. Рюкзак со множеством брелоков, смешной шарф и манера качаться на носках.
Се Хун бежит к мосту, и с каждым шагом он узнает в парне, разглядывающем воду, Лу Хана.
Что-то останавливает Се Хуна, когда он уже готов подбежать и обнять, забрать Лу домой и забыть кошмар этих дней.
Вместо этого Се Хун просто кричит его имя. Ему страшно, что Лу Хан не обернется. Но тот поворачивается, улыбается рассеянно.
- Мы знакомы?.. - Сердце Се Хуна замирает и сбивается с ритма. - Мы учились вместе? - Продолжает тот, склонив голову на бок. Рассматривает, вспоминает.
У тебя родинка под правой лопаткой, еле слышно произносит Се Хун. Лу Хан удивленно смотрит на него и кутается в шарф - ветер к вечеру становится почти ледяным.
- Тебе не холодно? Хочешь, выпьем кофе? - Продолжает тем временем Лу Хан, и по его глазам видно, что он не может вспомнить, кем ему приходится этот странный замерзший и угрюмый парень.
- Где Лу Хан? - Се Хун задает этот вопрос без всяких приветствий, в 5 утра, и И Фань называет его гребаным психом и грозится сдать в больницу, но Хун уже нажимает на красную кнопку и набирает следующий номер общего друга.
В какой-то момент замкнутый круг прерывается. Кристал, злая и сонная, спрашивает, зачем Хуну вдруг понадобился Лу Хан.
Он почти кричит в трубку, неужели она знает, где он, и Кристал рассказывает, что видела его с кем-то около недели назад, но это друг ее кузины, и откуда бы Се Хуну знать этого Лу, до которого никому нет дела.
Се Хун вновь и вновь набирает знакомый номер, и ему отвечают разные люди, но никогда не тот, кого он ищет.
Где ты, Лу? Почему ты исчез? Ты ведь не мог быть плодом моего воображения. Мне начинает казаться, что я и правда схожу с ума. Пожалуйста, вернись. Пожалуйста, вернись...
...пожалуйста, вернись.
Этой фразой исписан единственный лист, имеющийся в распоряжении Се Хуна. Стены комнаты - приятно бежевые, и кровать удивительно мягкая, но каждый день Се Хуна заставляют пить таблетки и проходить множество тестов.
Он вспоминает, как сильный и высокий И Фань помогал санитарам забирать Се Хуна, после того, как увидел стены его квартиры, исписанные письмами Лу Хану. Тому, кого никогда не существовало.
Каждое утро улыбчивый немолодой врач спрашивает, думает ли Се Хун об этом Лу Хане, и каждый раз тот упрямо кивает.
Се Хун ненавидит И Фаня и то, что с ним происходит.
Се Хун просыпается в холодном поту. Он не знает, где он на этот раз, кто он на этот раз, и встретит ли он Лу Хана на улице, или же снова окажется под капельницей, или его самого уже давно нет. А, может, никогда не было?
- Соня. - Тихий смех у самого уха заставляет Се Хуна зажмуриться. Если у него уже начались галлюцинации, то ему точно конец. Но смех рядом не прекращается, и Хун чувствует тепло чужого тела, знакомый запах и, наконец, он осторожно открывает глаза.
Лу Хан - рядом, в его постели, смеется и жмурится от слишком яркого для октября солнца, путает пальцы в волосах Се Хуна и что-то говорит, но тот не слышит, только ошалело смотрит на Лу и борется с желанием обнять его и никогда в жизни не выпускать из рук.
- Иди сюда. - Говорит Се Хун и тянет Лу на себя, тот с готовностью подставляется под поцелуи, гладит одеревеневшее тело Се Хуна, и под теплыми пальцами Лу мыщцы расслабляются, и из головы Хуна улетают все мысли, когда чужие губы нежно и осторожно целуют его в шею.
Се Хун помнит, что царапал ее накануне ночью, но он знает, что сейчас там нет никаких следов.
- Где Лу Хан?
- ...
- И Фань, где он, мать твою?!
- Лу умер, Се Хун.
В этот день сердце Се Хуна сгорает.
- Когда?
- Три года назад. Что с тобой?
Пожалуйста, вернись. Пожалуйста, вернись. Пожалуйста, вернись...
Се Хун помнит, как сутки назад Лу Хан был в его руках, горячий, смеющийся, счастливый, он целовал Се Хуна в плечо и зажмуривался от удовольствия.
А сейчас, сейчас все доказывают Се Хуну, что он безумен, что Лу Хана нет уже три года, его изуродовал и зарезал собственный отчим, больной шизофренией, и Се Хун тогда плакал на похоронах, но он знает, что это ложь, все - ложь, ведь Лу Хан, кажется, совсем недавно уснул на плече Хуна.
Когда И Фань показывает Се Хуну надгробье, тот опускается на колени, прямо в ворох желтых листьев, и просит, чтобы это все прекратилось.
Се Хун просыпается от ярких солнечных лучей, и он чувствует, как его обнимают за талию и дышат тихонько в шею, размеренно, глубоко. Может быть, все закончилось. Может быть, это не закончится никогда. Се Хун - в черной дыре, в дне сурка, во временной или пространственной петле - неважно, он в аду и не знает, как выбраться.
- Лу.. - Произносит Хун, не открывая глаз, поглаживая обнимающую его руку.
- Лу? - Голос - чужой, высокий. Женский. Он открывает глаза и видит, что в его постели никакой не Лу Хан. В его постели - девушка, пышногрудая и с потрясающе красивыми карими глазами.
- Лу. - Эхом повторяет Се Хун и закрывает глаза.
- Проснулся? - На этот раз Се Хуна будит не ломота в теле и не солнечный луч. Его будит знакомый до боли голос, легкие прикосновения. Он открывает глаза и встречается с обеспокоенным взглядом в упор.
Се Хун пытается спросить у Лу Хана, настоящий ли он, но не может произнести ни слова. Лу смотрит на него с беспокойством и заставляет выпить какие-то таблетки, и приказывает спать, и Се Хун хочет закричать и вырваться, ведь если он заснет, все прекратится, но таблетки и голос Лу Хана сильнее его сумасшествия.
Он просыпается через сутки. В той же постели. И Лу Хан все так же рядом, под глазами у него круги, а волосы спутаны.
Я все еще в аду? - хочет спросить Се Хун, но из горла вырывается только хрип.
- Ты заболел. У тебя была два дня температура под сорок. Ты меня напугал. - Голос Лу Хана тусклый, усталый, но счастливый, и он, выжатый как лимон, притягивает горячего и осунувшегося Се Хуна к себе и прикладывает холодную ладонь ко лбу. - И бредил.
Се Хун улыбается - губы пересохли, он знает, что не произнесет ни слова сейчас - и обнимает Лу Хана за шею.
- Спи.
Закрывая глаза, слушая сердцебиение устроившегося под боком Лу, Се Хун молится, чтобы они проснулись вместе.
AU; sehun/luhan (exo-m/exo-k)
medsСе Хун просыпается от того, что солнечный свет настойчиво бьет в глаза. Сейчас около полудня, и спросонья он даже не помнит, какое сегодня число и день недели. Судя по тому, что Лу Хана нет рядом, сейчас среда или около того. Се Хун зевает и наощупь ищет под ногами смешные пушистые тапки.
На кухне тихо и солнечно, и летающая в воздухе пыль кажется золотой. Се Хун ставит чайник, включает телевизор. Все как обычно, прекрасное утро, но затылком Хун чувствует что-то непривычное.
Кружки Лу Хана нет. Идиотской розовой кружки, которую Се Хун выиграл ему в тире. Он внимательно обводит взглядом кухню: кроме чашки отсутствуют и витамины, и цветные листочки, которые Лу расклеивает везде, и его любимый малиновый чай.
Все это слишком странно, и Се Хун возвращается в спальню, и уже с порога он замечает, что на стуле не висит куртка Лу Хана, на столе не разбросаны его тетради, а в фоторамке на полке вместо их совместной фотографии - портрет Хуна со времен средней школы.
Он ведь не мог уйти, думает Се Хун. Даже если бы Лу сошел с ума и решил вот так вот сбежать, он не стал бы менять фотографию в рамке.
Се Хун набирает знакомый номер, набирает наизусть, не пользуясь контактами в телефоне, но механический женский голос сообщает ему, что Лу Хан не будет говорить с ним сейчас.
Потому что набранного Се Хуном номера не существует.
***
Се Хун не паникует, не бегает по квартире и не звонит в морг. Он всегда спокоен, и сейчас, и будет. Исследует всю квартиру и не находит ни одного следа присутствия Лу в его жизни. Как будто бы кто-то удалил хистори в небесном компьютере. Ни фотографий, ни одежды, ничего. Даже пятно на ковре, в самом углу комнаты (Лу случайно пролил кофе), тоже исчезло.
Это все какая-то чертовщина, думает Се Хун, вновь и вновь набирая номер, пока к ночи не сдается и не звонит И Фаню.
Тот сонный и недовольный, но, кажется, рад слышать не особенно разговорчивого обычно друга.
- Как дела? - Начинает Се Хун издалека, надеясь, что И Фань что-то знает.
- Хорошо, хоть я и спал уже. Что ты хотел?
Голос друга хриплый ото сна, и Се Хун думает, что все точно в порядке, что если бы с Лу что-то случилось, И Фань бы не спал мирно. Но все же Хун спрашивает, потому что он до сих пор не понимает, что произошло в их квартире:
- Где Лу Хан?
- Кто?
***
Се Хун решается на отчаянный шаг и едет прямиком к матери Лу Хана, которая недавно переехала в Корею, он отлично знает адрес, ведь он сам помогал ей носить коробки.
Семья Лу живет теперь на окраине Сеула, и пока Се Хун добирается до их дома, его сердце бьется, будто после укола адреналина.
- Здравствуйте. - Се Хун - запыхавшийся, растрепанный, не спавший всю ночь, наверняка выглядит пугающе. Мать Лу Хана удивленно приподнимает брови, но кивает и приветливо улыбается.
- Лу дома?
Несколько секунд молчания кажутся Се Хуну пыткой, и когда женщина кричит вглубь квартиры, чтобы позвали Лу , Хун чувствует себя так, словно только что пережил клиническую смерть и переродился.
- Лу-у! - Кричит женщина, и Се Хун нервно топчется на месте, ожидая увидеть сонного и растрепанного Лу Хана, каким он видит его каждый день.
В коридоре слышится шум. В дверях появляется большой белый пес.
- Не знаю, зачем Вам Лу, но вот он. - Тянет женщина, почесывая собаку за ухом. - Хороший мальчик.
Се Хун не прощается, не благодарит, он просто отступает на несколько шагов и падает в холодную пасть лифта.
***
Этого не может быть, этого не может быть, этого не может быть - вот все, что повторяет себе Се Хун. Он не выходит их дома, потому что Лу Хана нет ни в их постели, ни уж точно на улицах Сеула.
Се Хун ничего не ест и не отвечает на звонки. На исходе второй недели он выходит в одной футболке на улицу, игнорируя холодный осенний ветер.
Он идет, не обращая внимания, куда, как долго и зачем. Он просто идет, чтобы не останавливаться и не сходить с ума.
Фигура на мосту кажется странно знакомой. До боли знакомой. Рюкзак со множеством брелоков, смешной шарф и манера качаться на носках.
Се Хун бежит к мосту, и с каждым шагом он узнает в парне, разглядывающем воду, Лу Хана.
Что-то останавливает Се Хуна, когда он уже готов подбежать и обнять, забрать Лу домой и забыть кошмар этих дней.
Вместо этого Се Хун просто кричит его имя. Ему страшно, что Лу Хан не обернется. Но тот поворачивается, улыбается рассеянно.
- Мы знакомы?.. - Сердце Се Хуна замирает и сбивается с ритма. - Мы учились вместе? - Продолжает тот, склонив голову на бок. Рассматривает, вспоминает.
У тебя родинка под правой лопаткой, еле слышно произносит Се Хун. Лу Хан удивленно смотрит на него и кутается в шарф - ветер к вечеру становится почти ледяным.
- Тебе не холодно? Хочешь, выпьем кофе? - Продолжает тем временем Лу Хан, и по его глазам видно, что он не может вспомнить, кем ему приходится этот странный замерзший и угрюмый парень.
***
- Где Лу Хан? - Се Хун задает этот вопрос без всяких приветствий, в 5 утра, и И Фань называет его гребаным психом и грозится сдать в больницу, но Хун уже нажимает на красную кнопку и набирает следующий номер общего друга.
В какой-то момент замкнутый круг прерывается. Кристал, злая и сонная, спрашивает, зачем Хуну вдруг понадобился Лу Хан.
Он почти кричит в трубку, неужели она знает, где он, и Кристал рассказывает, что видела его с кем-то около недели назад, но это друг ее кузины, и откуда бы Се Хуну знать этого Лу, до которого никому нет дела.
Се Хун вновь и вновь набирает знакомый номер, и ему отвечают разные люди, но никогда не тот, кого он ищет.
Где ты, Лу? Почему ты исчез? Ты ведь не мог быть плодом моего воображения. Мне начинает казаться, что я и правда схожу с ума. Пожалуйста, вернись. Пожалуйста, вернись...
***
...пожалуйста, вернись.
Этой фразой исписан единственный лист, имеющийся в распоряжении Се Хуна. Стены комнаты - приятно бежевые, и кровать удивительно мягкая, но каждый день Се Хуна заставляют пить таблетки и проходить множество тестов.
Он вспоминает, как сильный и высокий И Фань помогал санитарам забирать Се Хуна, после того, как увидел стены его квартиры, исписанные письмами Лу Хану. Тому, кого никогда не существовало.
Каждое утро улыбчивый немолодой врач спрашивает, думает ли Се Хун об этом Лу Хане, и каждый раз тот упрямо кивает.
Се Хун ненавидит И Фаня и то, что с ним происходит.
***
Се Хун просыпается в холодном поту. Он не знает, где он на этот раз, кто он на этот раз, и встретит ли он Лу Хана на улице, или же снова окажется под капельницей, или его самого уже давно нет. А, может, никогда не было?
- Соня. - Тихий смех у самого уха заставляет Се Хуна зажмуриться. Если у него уже начались галлюцинации, то ему точно конец. Но смех рядом не прекращается, и Хун чувствует тепло чужого тела, знакомый запах и, наконец, он осторожно открывает глаза.
Лу Хан - рядом, в его постели, смеется и жмурится от слишком яркого для октября солнца, путает пальцы в волосах Се Хуна и что-то говорит, но тот не слышит, только ошалело смотрит на Лу и борется с желанием обнять его и никогда в жизни не выпускать из рук.
- Иди сюда. - Говорит Се Хун и тянет Лу на себя, тот с готовностью подставляется под поцелуи, гладит одеревеневшее тело Се Хуна, и под теплыми пальцами Лу мыщцы расслабляются, и из головы Хуна улетают все мысли, когда чужие губы нежно и осторожно целуют его в шею.
Се Хун помнит, что царапал ее накануне ночью, но он знает, что сейчас там нет никаких следов.
***
- Где Лу Хан?
- ...
- И Фань, где он, мать твою?!
- Лу умер, Се Хун.
В этот день сердце Се Хуна сгорает.
- Когда?
- Три года назад. Что с тобой?
Пожалуйста, вернись. Пожалуйста, вернись. Пожалуйста, вернись...
Се Хун помнит, как сутки назад Лу Хан был в его руках, горячий, смеющийся, счастливый, он целовал Се Хуна в плечо и зажмуривался от удовольствия.
А сейчас, сейчас все доказывают Се Хуну, что он безумен, что Лу Хана нет уже три года, его изуродовал и зарезал собственный отчим, больной шизофренией, и Се Хун тогда плакал на похоронах, но он знает, что это ложь, все - ложь, ведь Лу Хан, кажется, совсем недавно уснул на плече Хуна.
Когда И Фань показывает Се Хуну надгробье, тот опускается на колени, прямо в ворох желтых листьев, и просит, чтобы это все прекратилось.
***
Се Хун просыпается от ярких солнечных лучей, и он чувствует, как его обнимают за талию и дышат тихонько в шею, размеренно, глубоко. Может быть, все закончилось. Может быть, это не закончится никогда. Се Хун - в черной дыре, в дне сурка, во временной или пространственной петле - неважно, он в аду и не знает, как выбраться.
- Лу.. - Произносит Хун, не открывая глаз, поглаживая обнимающую его руку.
- Лу? - Голос - чужой, высокий. Женский. Он открывает глаза и видит, что в его постели никакой не Лу Хан. В его постели - девушка, пышногрудая и с потрясающе красивыми карими глазами.
- Лу. - Эхом повторяет Се Хун и закрывает глаза.
***
- Проснулся? - На этот раз Се Хуна будит не ломота в теле и не солнечный луч. Его будит знакомый до боли голос, легкие прикосновения. Он открывает глаза и встречается с обеспокоенным взглядом в упор.
Се Хун пытается спросить у Лу Хана, настоящий ли он, но не может произнести ни слова. Лу смотрит на него с беспокойством и заставляет выпить какие-то таблетки, и приказывает спать, и Се Хун хочет закричать и вырваться, ведь если он заснет, все прекратится, но таблетки и голос Лу Хана сильнее его сумасшествия.
Он просыпается через сутки. В той же постели. И Лу Хан все так же рядом, под глазами у него круги, а волосы спутаны.
Я все еще в аду? - хочет спросить Се Хун, но из горла вырывается только хрип.
- Ты заболел. У тебя была два дня температура под сорок. Ты меня напугал. - Голос Лу Хана тусклый, усталый, но счастливый, и он, выжатый как лимон, притягивает горячего и осунувшегося Се Хуна к себе и прикладывает холодную ладонь ко лбу. - И бредил.
Се Хун улыбается - губы пересохли, он знает, что не произнесет ни слова сейчас - и обнимает Лу Хана за шею.
- Спи.
Закрывая глаза, слушая сердцебиение устроившегося под боком Лу, Се Хун молится, чтобы они проснулись вместе.
@темы: fiction, cloudy seoul, hello i love u, smth like death, oh my hunhan