Сегодня Эдвард счастлив и в недалеком будущем (уже этим вечером) будет пьян. Сегодня Эдварду исполняется двадцать один. Ровно двадцать лет назад его усыновили, и в доме двойной праздник.
Кевин не идет на работу и с утра ведет Эдварда в кафе, а затем и вовсе позволяет сесть за руль своего Мерседеса Е-класса, машины столь же идеальной, как и Кевин Янг.
Ближе к вечеру семейное торжество заканчивается, и Эдвард собирается продолжать праздновать с подругами и парой приятелей - так, как положено праздновать двадцать один год.
Он увлечен выбором одежды и крутится перед зеркалом в три раза дольше обычного и в какой-то момент, опьяненный поздравлениями и радостью, открывает чат. Он говорит себе: если Джастин онлайн, я позову его праздновать с нами.
Сегодня Янг как никогда смел. Но j1991 нет в сети.
Впрочем, даже это не портит настроение Эдварду, и он убегает из дома счастливый, а потом гуляет с друзьями по набережным Лиффи, и от холода их спасает вино и травка, которую Хлоя уже где-то раздобыла, и они выглядят такими радостными, что удача благоволит им, и компании ни разу не попадаются полицейские.
Эдвард чувствует себя свободным и немного безумным, и в голове у него шумит от вина и травы, и в глазах двоится Хлоя, обнимающая однокурсника, а сам Эд - Лиз, от которой пахнет алкоголем и духами.
На секунду Эдвард думает, что было бы куда лучше обнимать не подругу, а Джастина, но он знает, что в День Рождения сбываются далеко не все желания. Поэтому Янг приказывает себе выкинуть из головы несбыточное и продолжить веселиться.
Возвращаясь домой, Эд спешит, но он достаточно пьян, чтобы не оглядываться по сторонам каждую минуту. Он привычно выбирает освещенные маршруты, и оранжевый свет фонарей мажет по его одежде, и Эдвард улыбается и вдыхает полной грудью октябрьский воздух.
Когда он открывает дверь, в квартире не горит свет. Все спят. Эд крадется в свою комнату и не может сдержать улыбки, обнаружив на столе открытку, подписанную каллиграфическим почерком брата.
Сон не идет, Эдвард заходит в чат. Джастин онлайн, и это заставляет Эдварда мгновенно протрезветь.
Он смотрит на зеленый кружок около знакомого ника и боится написать. Почему Джастин не спит в такое время? Почему пренебрегает режимом?
Сердце подсказывает ответ, но Эдвард не верит и просто продолжает смотреть.
Когда на экране появляется значок входящего сообщения, Эдвард дрожит и боится открыть его.
j1991: у тебя сегодня день рождения, я помню. как ты отпраздновал?
Эдвард с трудом справляется со ставшими в одно мгновение ватными пальцами.
young_ed: Да. Спасибо, хорошо.
Эд собирается с духом и начинает набирать, "знаешь, я хотел позвать тебя", но Джастин опережает его.
j1991: у меня есть для тебя кое-что
young_ed: Что?...
j1991: подарок
Спустя несколько минут томительного молчания (Эдвард не смеет спросить, что за подарок, и уж тем более - просить показать), Джастин отправляет запрос на прием файла.
Фотография.
Эдвард скачивает ее и открывает. И перестает дышать.
На фотографии - торс Джастина. Обнаженный. Невероятно красивый. Эдварду кажется, что Джастин шутит, но это слишком жестоко, в его праздник, и он не знает, что ответить, но в конечном счете Янгу не приходится делать этого, Джасу не нужен ответ. Он прямолинеен, и это сводит Эдварда с ума.
j1991: я хочу тебя. и если мне не показалось, это взаимно. мой маленький подарок тебе. если я, конечно, не ошибаюсь
yuong_ed: Не ошибаешься.
young_ed: Это точно не шутка, Джастин?
j1991: я похож на человека, который шутит?
j1991: я хочу доставить тебе удовольствие
j1991: чтобы ты запомнил этот день навсегда
Эдвард ощущает себя идиотом второй раз в жизни. Потому что он чувствует, как возбуждается только от этих слов. Наверное, в его жизни слишком мало секса и слишком много Джастина, потому что реакция Эдварда заставляет его ненавидеть себя.
j1991: ты очень красивый, эдвард. и я уверен, что ты восхитителен, когда громко стонешь
j1991: и я хочу, чтобы ты стонал подо мной, эдвард. а пока убедись, что твоя дверь заперта
Дверь Эдварда не заперта, и он рад этому, потому что ему хочется убежать, у него начинается клаустрофобия, ему нечем дышать, но он не может даже пошевелиться.
Он знает, что сейчас будет происходить что-то, чего с ним никогда не было, и Эд не может сопротивляться этому.
j1991: я хочу, чтобы ты расстегнул штаны. ты сделал это?
young_ed:Да...
j1991: а теперь обхвати пальцами свой член и медленно проведи рукой. приятно, правда? ты хотел бы, чтобы это была моя рука?
j1991: или мой рот?
Последняя фраза заставляет Эдварда думать, что это не шутка, и одновременно - не думать вовсе, потому что собственный член в руках уже каменный, и Эдварду стыдно и любопытно, и невероятно хочется, и он думает, что был неправ, считая, что в День Рождения не все желания сбываются.
Всё дальнейшее сливается для Эда в один яркий, беспорядочный водоворот, в который его беспощадно затягивает, и остаются только сообщения Джастина, очень пошлые и очень возбуждающие, и Эдвард чувствует себя рабом этого человека. Ему удается не кончить довольно долго, потому что он не может не слушаться Джастина, а тот вовремя заставляет его убрать руку.
Повинуясь приказам Джастина, Эдвард стаскивает с себя футболку и гладит себя, трогает мгновенно затвердевшие соски и в конце концов сползает на пол вместе с ноутбуком, и закрывает глаза, и водит рукой по собственной плоти все быстрее, и ему хочется громко стонать и звать Джастина, но он не может - только прикусывать язык и писать Джасу свободной рукой:
young_ed: Боже, я хочу тебя.
young_ed: Бооже.
Написав это, Эдвард чувствует себя инициированным, и ощущение того, что он пишет ТАКОЕ Джастину, пьянит не хуже вина, и Эдвард уже действительно не соображает ничего. Он не может мучить себя более, движения становятся резкими, и входящие сообщения, рассказывающие Янгу о том, как Джастин вошел бы в него на слюну, заставляют его чувствовать себя одновременно так грязно и так хорошо, что Эдвард шипит в руку, кусает ее и наконец кончает. У него нет сил, но он тянется к ноутбуку.
young_ed: Я действительно запомню этот день навсегда.
j1991: я знаю, эдвард
j1991: я тоже
Прежде, чем Эдвард успевает ответить, Джастин выходит из сети. Эд может только обессиленно улыбаться, он едва добирается до кровати, чтобы, даже засыпая, представлять сильные руки Джастина на своих бедрах и его припухшие от поцелуев губы.
Что с тобой происходит, Эдвард Янг, говорит он сам себе и отключается.
***
Джон спит почти весь день, но все же просыпается, когда Эдварда еще нет.
Он знает, что тот наверняка ушел праздновать, и садится с ноутбуком у окна, выкуривая сигарету за сигаретой и наблюдая. Выжидая.
Он видит Эдварда еще на улице, потому что на часах - полночь, улица освещена яркими фонарями, и в их свете Эдвард кажется сотканным из звездной пыли. Джон ненавидит близнеца сейчас, потому что сам он - из пепла, он никогда не знал достатка и ласки, и в Джоне кипит иррациональная обида на близнеца.
Он знает, почему эта семья взяла только Эдварда, ему рассказали, когда Джону исполнилось 16.
Дефект опорно-двигательного аппарата, годовалый мальчик, такой же, как и крошка-Эдвард, только неспособный передвигаться самостоятельно. Говорили, такое неизлечимо, но так случилось, что он пошел в пять лет, пошел потому, что это тоже было способом выжить, возможно, единственным, и организм Джона сказал: иди.
Страшная болезнь с длинным названием оказалась всего лишь возрастной. Однако сейчас только Эдвард возвращается в богатую квартиру к любящей семье, и он носит другую, чужую фамилию, и у него есть брат, который возил его в школу на невероятно крутой машине.
Джон злится. Джон, живущий в квартире, которая волне могла бы стать декорацией к фильму о дублинском "дне". Джон, позволивший отвратительному извращенцу сделать ему минет за деньги. За деньги, на которые он купил возможность лучше видеть ту жизнь, которой живет его близнец.
Джон заходит в чат и думает, что это будет самая сладкая месть, самый лучший эксперимент, самое реальное утверждение власти.
Он хочет унизить Эдварда, доставив ему неземное удовольствие.
И тогда его пальцы начинают бегать по клавиатуре. Многие буквы стерлись, но Джону не нужно смотреть - он помнит раскладку наизусть, и вместо этого он смотрит в окно, не включая свет. Он видит брата за столом, и даже в темноте Граймс готов поклясться, что замечает, как краснеют щеки близнеца.
Он присылает ему свое фото и тихо смеется, понимая, как легко обмануть Эдварда.
Джон пишет, что Эдвард красивый, и не врет. Джон пишет, что он хотел бы слышать его стоны, и не врет. Джон приказывает раздеться, и он видит, что Эдвард слушается его - пьяный и возбужденный, тот не думает о том, что кто-то может наблюдать за ним.
Но сейчас цель Джона не напугать. Его цель - заставить Эдварда сходить с ума и чувствовать себя сучкой j1991. Джастина.
Джона.
Его план почти идеален, и он точно знает, что нужно писать близнецу, чтобы заставить его так реагировать на электронные сообщения. В конце концов, они единое целое.
И именно это - причина "почти". Джон пишет Эдварду, что он хотел бы, чтобы тот был перед ним на коленях, и он понимает, что собственные штаны становятся тесными, и запретить себе возбуждаться он не может.
Но Граймс никогда не перестает играть по своим правилам, и он просто откидывается на спинку кресла, закуривая, и пишет вещи, которые вполне могли бы стать сценарием для порно-фильма, смеется, когда видит, как Эдвард исчезает из-за стола, и его тень стекает по шторам вниз.
Джон любит играть, и даже если он сам становится жертвой своих правил, никто и никогда не узнает об этом.
Поэтому Джон, не переставая улыбаться, расстегивает ширинку и опускает руку на член, сквозь ткань, медленно поглаживая его. Он всего лишь хочет лучше знать, как заставить близнеца держать нужный ритм. Всего лишь знать.
Граймс пишет, что Эдвард потрясающий, потому что он уверен, что от таких слов тот тает мгновенно, и добавляет, не давая Янгу опомниться, что с удовольствием бы занял свои пальцы не клавиатурой.
Джон готов поспорить, что слышит тяжелое дыхание Эда. Он предпочитает не думать, что оно - его собственное.
В конце концов свет гаснет во всех окнах, кроме одного, прямо напротив темных - Джона, и сам Граймс задыхается от количества выкуренных сигарет. Его вновь трясет от осознания того, что он - Джастин, и Эдвард желает его больше всего на свете, и удовлетворенность от власти над близнецом смешивается с ощущением, что Джон сейчас не лучше жалкого мистера Купера, готового заплатить тысячу баксов за возможность отсосать у курьера.
Наконец Джон видит на экране сообщение о том, что Эдвард не забудет этот день никогда, и Джон отвечает так, как подобает Джастину, в то время, как сам он предательски возбужден, и тогда он добавляет "я тоже", тут же захлопывая крышку ноутбка.
Сказав это, Джон вновь не врет. Некоторое время он просто сидит в кресле, сжимая член в руке, не решаясь продолжить или остановиться. Его план удался, и Джону хорошо, но он все же идет в душ, чтобы стало еще лучше. В конце концов, думает он, в этом нет ничего страшного.
Позже Джон Граймс лежит на жесткой постели, холодной и узкой, и произносит, закрывая глаза:
- С Днем Рождения, Джон.
В тишине квартиры слова отдаются от стен гулким эхом.